- Немедленно покиньте район! Капитан проследит за этим лично.

- На каком основании?

- В деревне объявлено чрезвычайное положение, и все, кто здесь находится, подчиняются моим приказам.

- Хорошо, я уеду. Ну, а как вы справитесь с десятком моих коллег, которые приедут сюда сегодня же, как только прочтут в вечерних газетах мое сообщение? Особенно много я сказать не могу, но заголовок будет интригующим: "Таинственное место". Вам нравится?

Офицер кашлянул.

- Послушайте, мы не можем запретить вам публиковать информацию... во всяком случае, пока не можем, но мы заинтересованы в том, чтобы вы немного повременили. Нам необходимы двадцать четыре часа... просто для того, чтобы выяснить некоторые обстоятельства. Идет?

- Идет, если в течение этих двадцати четырех часов я буду здесь и узнаю все, что меня интересует.

Офицер замялся. Молодой человек наклонился к нему и добавил:

- Вы, господа, ничем не рискуете. Если обстоятельства, о которых вы говорили, будут достаточно серьезными, мне все равно не разрешат опубликовать собранные сведения. Если же нет, моя статья вам ничем не повредит.

- Хорошо. Я только хочу предупредить, что в течение суток вы не должны покидать деревню и что телефонная связь прервана. Это все.

- Еще одно, с вашего разрешения. Могу ли я, прежде чем обратиться к местным жителям, получить объяснение от вас?

- В деревне обнаружено подозрительное вещество, происхождение и свойства которого пытаются исследовать наши специалисты. Это и есть обстоятельства, которые мы хотим выяснить.

- А что если вам это не удастся?

- Ради безопасности населения завтра в полдень независимо от результатов исследований - это вещество будет уничтожено.

- Еще по одному пиву для всех.

"Это уже седьмое, в голове шумит, как в открытом море во время шторма, а я все еще так и не понял, что к чему", - подумал журналист. В доме стоял шум, необычный для этой поры дня.

- Тише, тише, господа, тут не все ясно. Вы сказали, что Мариес не мог набрать в лопату вещество, потому что оно вытекало, так?

- Ну, так, - послышалось несколько голосов.

- А что случилось с лопатой?

- А что с ней могло случиться? Наверно, все еще лежит у клумбы. Как ты думаешь, Мартин?

- Ну да, лежит, - поддакнул Мартин.

- Целая и невредимая? - допытывался журналист.

- Целехонькая, совсем как новая.

- Тогда как же получилось, что лопата из листового железа цела, а стальной ковш расплавлен?

- Дьявольские штучки! - заметил кто-то из присутствующих.

- А Мариес? Как вы думаете, господа, это действительно был сердечный приступ?

- Понимаете, Мариес - мужик здоровый. А лежит он потому, что доктор не отпускает его от себя ни на шаг, а то он еще не одному из нас свернул бы шею.

- Тогда что же с ним могло случиться?

- А он ничего не помнит. Говорит, что возвращался из города и видит - перед его домом толпа. Не успел он их толком разглядеть, как уже оказался в избе на кровати и доктор рядом.

- В деревне кто-нибудь чувствует себя скверно? Может, у кого голова болит или слабость? Вы не слышали?

- Все здоровы.

Журналист закурил. Невозможно разобраться. Может, коллективная галлюцинация? Ему доводилось слышать о подобном.

- Господа, а со вторника в деревне не произошло ничего необычного? Может, слышали какие-нибудь выстрелы, шум моторов?

Присутствующие переглянулись.

- Да нет, - сказал наконец тот, что сидел напротив журналиста, - только вот что-то стряслось с радио.

- С радио?

Теперь все заговорили наперебой.

- Гудит и бубнит, ничего не слышно.

- Если б у одного, то, может, и испортилось, а то у всех сразу.

- Это все военные. Телефон отключили, ну и радио глушат.

- А стонет, словно больной.