Кейто позвонил в колокольчик, чтобы подали десерт. Он торопился поговорить с Фиби наедине и, прежде чем выразить недовольство вызывающим нарядом, хотел узнать, каким образом и на какие деньги она его приобрела. По виду платья, по его отделке и качеству материала было ясно, что оно отнюдь не из дешевых.

В нетерпении он барабанил пальцами по полированному вишневого дерева столу, пока слуги убирали грязную посуду и ставили новые блюда: пирог с олениной, яблочный торт, компот из слив, тартинки с грибами. С каждым новым блюдом раздражение хозяина заметно усиливалось, и все с облегчением вздохнули, когда он, не доев, вдруг резко отодвинул стул и встал, чем подал традиционный сигнал всем остальным заканчивать трапезу, независимо от того, доели они или нет.

— Прошу простить, — произнес он, — у меня много дел. А вы можете остаться… — Но он тут же повернулся к Фиби и добавил: — Хочу сказать тебе несколько слов, если позволишь. Пойдем со мной.

Она поспешно поднялась.

— Конечно, милорд.

Кейто с поклоном повернулся к двери. Он придержал ее перед Фиби, и они вместе покинули столовую.

— Идем наверх!

Фиби почудилось, что в этот момент на нем появилась мантия и черная шапочка судьи.

Глава 7

Кейто шел чуть позади нее, но ей казалось, он ведет ее за собой. И привел он ее не в кабинет, а в спальню, которую она до сих пор никак не могла назвать своей, ибо чувствовала себя там чужой.

В комнате уже были зажжены свечи, горел камин, из-под одеяла выглядывала ручка водяной грелки. Фиби смотрела по сторонам словно бы впервые.

Кейто тихо затворил дверь и прислонился к ней спиной, глядя на жену. Ему тоже показалось, что раньше он никогда не знал этой женщины. Оказывается, помимо обольстительной груди, у нее весьма привлекательные и волнующие воображение бедра. Но к чертям наряд, столь изменивший ее вид, а возможно, и суть! К дьяволу!

— Вам не понравилось мое новое платье, милорд? — послышался вдруг ее почти детский голос.

Кейто оторвался от двери, подошел к Фиби ближе.

— В данную минуту, — сказал он сухо, — меня больше интересует, где оно взято и сколько за него отдано денег. Если, разумеется, ты платила из своего кармана, — прибавил он, приподняв бровь.

И тон, и насмешливое движение бровью возмутили Фиби.

— Представьте, я заплатила сама, сэр, — надменно сказала она.

— Каким же образом, хотелось бы знать? Ты никогда не обращалась ко мне с просьбой о таких суммах. Все, что требуется, ты имеешь здесь, в доме. Конечно, я не отказал бы тебе… — Опять этот саркастический тон! — Сколько бы ты ни попросила. Но ты обошлась без моего участия, а потому мое любопытство оправдано, не так ли?

— Я не обращалась к вам оттого, что вы захотели бы знать, для чего мне деньги, — сквозь зубы процедила Фиби. — А я хотела сделать вам сюрприз.

— Черт! — воскликнул он. — Мне вовсе не нужны сюрпризы в моем доме! Терпеть не могу сюрпризов!

— Но почему? — удивилась Фиби. — Большинство людей их любит.

— Оставим это! Ответь на мой вопрос.

— Откуда взяла деньги? Ну… у меня были… свои… Остались от отца.

Подобное утверждение звучало смехотворно, но сейчас она не очень задумывалась над этим. Главное, чтобы он знал: у него она не брала!

Кейто ухмыльнулся, и она вновь едва не задохнулась от ярости. Какое он имеет право ей не верить? Да и в чем разница-у отца, у матери?

— Тебе дала деньги Порция? — спросил он, хмурясь.