— Ты оказалась крепким орешком: слишком энергичной и любопытной. Я решил, что очень быстро начнешь во все совать свой нос!

— Зато Амарилис очень покладиста, поэтому ты и выбрал ее!

— А ты в пику нашей помолвке обратила свой взор на джентльмена, который теперь является твоим мужем! Конечно, напрасно ты не вышла из игры после того, как он был искалечен, но в этом виновата только ты сама.

— И, начав распоряжаться приданым Амарилис, ты увеличил свою долю участия в этих, по-видимому, весьма доходных предприятиях?

— Они действительно доходны: Амарилис, выйдя за меня замуж, увеличила свое состояние!

— А оно все еще остается ее состоянием?

— С этим я очень осторожен! Я действительно использовал ее деньги, но не забирал их. Если бы твой отец или кто-нибудь из членов семьи решил заглянуть в мои деловые бумаги, они не смогли бы меня ни в чем упрекнуть: я чист!

— Как это достойно! Любопытно, что сказала бы Амарилис, узнав, на какие цели использованы ее деньги?

— Она никогда не узнает об этом, она — очень благополучная жена и мать! Думаю, лучше пусть все так и останется.

— Теперь я понимаю, почему Джонатан попал в клуб «Фринтон», понимаю, от кого пришло анонимное письмо! А потом ты подстроил эту историю с Пру Паркер: ты решил очернить Джонатана в глазах моего отца!

— Да, ведь теперь у нас есть маленький Питеркин — мужчина, наследник по прямой линии! Я позабочусь о том, чтобы он справился с делами в Эверсли лучше, чем смог бы это сделать Джонатан!

— Это чудовищно! — воскликнула я. — подумать только, тебя разоблачила Тамариск!

— Это дитя всем надоело! Будем надеяться, что она, в конце концов, отправится к своему папаше!

— Ты удивляешь меня! Так спокоен! Не боишься разоблачения?

— Только не с твоей стороны!

— Что ты имеешь в виду? Посмотрим, что скажет мой отец, когда узнает, каким образом ты сколотил состояние! Ты — сводник, а я всегда считала это одним из самых недостойных занятий! Думаю, тебе не хотелось, чтобы отец узнал о том, что ты проделал с Джонатаном? И тем не менее… похоже, ты считаешь, что я буду хранить твои тайны?

— Я уверен в этом!

— А как ты думаешь, что скажет мой отец, узнав, что ты умышленно ввел Пру в наш дом, подослал ее в комнату Джонатана и заставил пожаловаться на то, что якобы тот собирался изнасиловать ее?

— Конечно, он был бы в ужасе, но он не услышит этого, не правда ли? Он услышит, что в результате весьма любопытного стечения обстоятельств — а это бывает в жизни чаще, чем кажется, — встретил Пру Паркер, идущую по улице. Я не растерялся и допросил Пру. Она долго препиралась, но, в конце концов, созналась, что пыталась скомпрометировать Джонатана, выудив таким путем деньги: она знала, что внук в немилости у деда и ему есть что терять. Однако, Джонатан не поддался искушению, поэтому она сделала вид, что он напал на нее. Разразился скандал, и, опасаясь разоблачения, Пру сбежала. Она осталась без работы, и не было другого выхода, кроме как идти на улицу. Пру прибилась к тому клубу, где ты нашла нас. Я же отправился в клуб, чтобы отыскать девушку, так как договорился в одном приличном доме, что ее возьмут горничной. Вот таким образом я и оказался в клубе, где вы с Тамариск увидели меня.

— И ты считаешь, я позволю, чтобы тебе все сошло так гладко?

— Тебе придется, не так ли?

— Почему? Откуда я знаю, какие еще махинации у тебя на уме? Думаю, и Амарилис следует знать, на что используются ее деньги! Считаю, что и всей семье следует знать об этом: в конце концов, ты ее член!

— Никому не дозволено обесчестить семью!

— Ты уже сделал это: это произошло в тот самый день, когда ты вошел в нее!

— У всех есть свои маленькие слабости! У тебя тоже, Джессика! Пусть это будет нашим маленьким секретом!

— Ты просишь у меня слишком многого!

— Мои надежды оправданы: пусть первым бросит камень тот, кто сам без греха!

Я замолчала.