Джулианна покачала головой.

— Нет, но ты могла заметить, что я наладчик. Твой папа попросил, чтобы я работала над этим.

Сэм похлопал ее по плечу, с гордостью. Я посмотрела вниз, интересно, что на земле происходит с Уэстоном. Я не слишком много думала об этом, но Джулианна была права. Сообщение не было похоже на него. Там, вероятно, были исправленные вещи, и я не была уверена, что было больше слов, чтобы исправить их.

Я написала в ответ.

Уэстон не ответил, поэтому я послала еще одно.

Все равно, ответа не последовало.

Я захлопнула свой телефон и положила рядом с собой в кабинке.

Сэм и Джулианна были удивлены моей реакцией. Сэм казался слегка ошеломленным, когда он погладил Джулианну по плечу, и тогда он потянулся через стол, чтобы погладить мою руку. Наш приятный семейный ужин быстро катился по наклонной.

Я заставила улыбнуться себя, и подняла свой подбородок.

— Я выясню это позже. Я в порядке. Уэстон — должно быть, наверное, в порядке. Мы должны наслаждаться нашим ужином. У нас не так много осталось времени.

Глаза Джулианны наполнились слезами, и ее нижняя губа задрожала.

— О, нет. Нет, нет, — сказала я, протягивая свои руки. — Это не то, что я имела в виду.

— Дорогая, пожалуйста, — сказал Сэм.

Те вокруг нас, кто не глядел перед собой, конечно, смотрели сейчас.

Я прикрыла глаза рукой и посмотрела вниз. Сэм рассмеялся, и Джулианна со мной бросили взгляд на него.

— Это реальная жизнь, мои любимые. — Он снова засмеялся. — Мы настоящая семья.

Я растянулась впереди, уставившись в ночное небо, рядом с Уэстоном на кабине его пикапа. Двигатель молчал, и автомобили на магистрали проносились со случайным свистом, давая мне знать, что я находилась в любимом месте.

Но в тот момент это было не так.

Уэстон был молчалив с тех пор, как встретил меня с Сэмом и Джулианной получасами ранее. Он не ответил на дальнейшие тексты, и казался больше, чем просто немного разозленным, когда я залезла на пассажирское сиденье. Хотя я не нарушила молчание. Он должен был исправить все, что беспокоило его на этот раз.

Он вздохнул, но ничего не сказал. Минуты шли, и шли. Воздух становился густым, и в кабине грузовика было полно всего, о чем мы бы не сказали.

— Ты злишься? — спросил он, наконец.

— А, ты?

Он повернул шею на меня, и затем проглотил.

— Почему я должен злиться?

После нескольких секунд немого молчания, я повернулась к нему.

— Если ты не злишься, тогда почему ведешь себя так?

— Я не сумасшедший.

— Нет?

— Я...нервничаю.

Выражение моего лица перекосилось.

— О чем ты говоришь?

— Я видел сегодня Брэдли.

— Ох.

— В Gose Jewelers. (прим. переводчика: ювелирный магазин в Блеквелле, Оклахома).

— И?

— Он сказал, что собирается сообщить тебе, что я там делал, и меня осенило, что ты можешь разозлиться. Хотя, — он скрючился в своем кресле, — это не должно выбить тебя из колеи.

Он устремил свой взор вперед и поднял руку между нами, поперек седла. Он зажимал свое классное кольцо между указательным и большим пальцами. Это был толстый золотой обруч с черной гравюрой — наш класс, год на одной стороне, бейсбол на другой. Камень «гранат», символизировал цветом и талисманом нашу начальную школу, бордовым Духом. Полоска была намного меньше, чем в прошлый раз, когда я видела ее. Оно было определенно слишком маленьким, чтобы уместиться на любом из его пальцев. Я подняла бровь.

— Ты...кольцо какого размера?

— Соответствует твоему пальчику.