— Ага, ещё как удивит. Когда он увидит, что я не могу нормально оружие держать, то будет так смеяться, что я без проблем его одолею.

— П-простите! Я все переделаю! — пришла в себя серебряноволосая девица.

— Уж постарайся, — фыркнул я, на это раз решив внимательно наблюдать за тем, что она будет делать. А то пришьет их мне в какое-нибудь другое место.

— Простите, — в очередной раз повторила она. — У меня проблемы со зрением. Раньше госпожа фон Хольц накладывала специальное заклинание, улучшающее его. Сама я не знаю, что это за заклинание. К тому же, моя болезнь носит магический характер, и если я использую слишком много магии, то состояние ухудшается. А ещё… я очень волнуюсь.

— Будем считать, что инцидент исчерпан, — примирительно сказал я, внимательно наблюдая за тем, что сейчас делает эта подслеповатая некромантка. Вначале она достала миниатюрный ножичек, который едва ли можно использовать как нормальное оружие. Им она аккуратно отделила руки от тела, и я при этом, как и раньше, совершенно ничего не почувствовал. Затем поменяла их местами и, достав иголку с ниткой, стала пришивать. Делала это тщательно и аккуратно. А ещё я заметил, что нить при каждом новом узелке едва заметно вспыхивала.

Десять минут работы, и вот у меня уже есть руки. Встал, попробовал подвигаться: руки держались лучше прежнего. По крайней мере, я теперь не боялся, что они отвалятся. Даже захотелось попросить её укрепить ноги и голову.

Впрочем, плевать, я не собираюсь долгое время оставаться нежитью.

Мои манипуляции с внутренней энергии не прошли даром, и конечности теперь двигались заметно лучше. Славным воином, каким вероятно был в прошлом, мне уже не стать, но по крайней мере теперь я двигался быстрее.

— Если мне предстоит сражаться, то нужно оружие и доспехи. Желательно из аргонита, у него хорошая сопротивляемость темной магии. Да и темные твари более чувствительны к нему, но подойдет и серебро.

— Аргонит. Серебро, — фыркнула зверушка. — А у нашего бравого воина губа не дура.

— Сейчас! — воскликнула Мия куда-то ломанувшись. Хорошо, что в этот раз не споткнулась и не разбила себе ничего. Вернулась она через пару минут с большим и тяжелым мешком, который девушка была вынуждена волочить за собой. — Во-о-от! — торжественно объявила она, демонстрируя мне содержимо мешка.

— Ох ты-ж… — не сдержался я, когда заглянул в содержимо мешка.

— Скажите, здорово?

— И где ты это нашла, милая? — поинтересовался я, первым делом извлекая оттуда небольшой кинжал. Ткнул пальцем в ржавое лезвие, и то отвалилось…

— Да тут, неподалеку валялось. Тут когда-то давно была война, и до сих пор, если постараться, можно найти разные прикольные штуки!

— Это ты называешь прикольным? — я указал на рукоять кинжала без лезвия.

— Ну…

Вздохнув, я занялся сортировкой того, что эта странная парочка насобирала, а нашли они и впрямь много. Даже странно. Битва, судя по всему, произошла давно, и все более-менее ценное, скорее всего, забрали мародеры.

Хотя вряд ли за весь этот хлам заплатят больше пары медяков.

В итоге, большую часть этого хлама я попросту выкинул, оставив лишь ржавую кирасу, которая более-менее мне подходила, одноручный тупой меч и небольшой, не менее тупой кинжал.

— Судя по всему, ты знаешь, что делаешь, мертвец, — скептически хмыкнула Молоточек. — Но, может тебе не стоит одевать доспехи?

— Ты чего, — не согласилась со зверьком Мия. — Доспехи очень важны для воинов.

— Но не когда это разваливающийся мертвяк.

Как не странно, я был полностью согласен с этим говорящим зверьком. В моем нынешнем состоянии носить доспехи — ограничивать собственную подвижность, которая и так была не из лучших.