— Расслабься, Ян, — шепнул Эрсанн, обняв одной рукой и прижав к себе, вторая в это время неторопливо спустила ткань с плеча. — Всё уже, не будет у тебя отдельной комнаты.

Тёплые, мягкие губы нежно прижались к изгибу шеи, а от нескольких слов старшего лорда внутри всё перевернулось. Вот и озвучили тебе, Яна, принятое решение. Даже думать не надо, и волноваться зря. Точнее, волноваться-то всё равно буду, куда денусь, но вот от мучительных размышлений, надо оно мне или нет, любезно избавили. Ну да, чем уговаривать или терпеливо ждать, пока созрею, лучше поставить перед фактом и дать немного времени на его принятие, а потом… просто сделать. «Ты не веришь словам, поверь поступкам». Да уж, красноречиво. Вот она, поговорка в действии, «мужик сказал, мужик сделал». И никаких «пошутил», как любили добавлять в моём мире. Я беспомощно замерла в руках Эрсанна, коленки неожиданно ослабли от остро пронзившего понимания — к прошлому возврата нет совсем. Мои глаза не отрывались от Лореса, пока он подходил, держа халат в руках, а его отец между тем уже стянул с меня платье. Оно с тихим шелестом упало к ногам, и я осталась в одной коротенькой нижней рубашке, чулках, ну и трусиках.

Кстати, не обычных, хлопковых, а в таких симпатичных, из тонкого льна, с оборкой по краю и неизменными ленточками, только спереди, а не сбоку. Были и такие среди белья. Ой. Ну, смутилась, да, только шустрый Эрсанн ухватил меня за запястья, не дав прикрыться, пока Лорес неторопливо рассматривал, расправляя халат.

— Чувствую себя куклой, — пробормотала я, опустив взгляд. — До сих пор сама одевалась-раздевалась…

Младший Морвейн чуть прищурился, Эрсанн же не торопился отпускать мои руки — так мы и стояли втроём, и сердце колотилось, как сумасшедшее. Такой заботы я ни от кого раньше не видела, на самом деле, и сейчас ощущала себя неловко. Я же не беспомощная, в самом деле!..

— Тебе знакомо такое слово — забота, Яна? — негромко спросил Лорес, перекинув халат через локоть и коснулся ладонью моей щеки. — Когда хочется проявлять внимание даже в повседневных мелочах? Не опасаясь равнодушия в ответ? Когда знаешь, что получишь столько же, если не больше, от того, кто нравится тебе настолько, что думаешь каждую минуту, особенно если вы не вместе? — ладонь спустилась на шею, большой палец погладил бьющуюся жилку, и я задохнулась от прилива эмоций, разом разучившись говорить. Что-то снова происходило между нами, мной, Лором, Эрсанном, чьё тихое дыхание раздавалось у самого уха, что-то, что связывало нас ещё крепче, чем браслет на моей руке и взаимное влечение. Слова… Когда-то я им не верила. Теперь… Училась заново, отбросив сомнения, что меня обманут или предадут. Как заворожённая, смотрела на Лореса, чувствовала тепло его пальцев, ласкающих кожу, и тихо млела от нежности, светившейся во взгляде, звучавшей в негромких словах. — Когда понимаешь, что готов дать больше, и хочешь это делать? — на губах Лореса появилась улыбка, одновременно ласковая и чувственная. — И когда видишь, как твои дейсвтия приводят к чудесному результату, во всех смыслах?

Младший лорд шагнул вперёд, вплотную ко мне, и обхватил уже двумя ладонями моё загоревшееся лицо — я оказалась зажата между Морвейнами, и… вдоль спины прокатилась волна сладкой дрожи, растеклась внизу, наполнила жаркой негой каждую клеточку.

— Яна, Яночка, никуда ты не денешься от нас, смирись, милая, — прошептал он мне прямо в губы, и внутри всё обмерло от волнения и радости.

Не денусь, да, это точно. И не хочу, собственно, даже если бы была возможность. Нет у меня здесь никого, кроме Морвейнов, я завишу от них полностью, и принадлежу им тоже со всеми потрохами. Они вольны делать со мной, что захотят.