Однажды ночью дом, в котором отец и мать Романа жили, сгорел, и погибли в нем старики. Помню, даже на Романа подозрение у сельчан пало, его и в милицию много раз вызывали, но вскорости война началась, так все и затихло.
— Ну, а с женой как он жил?
— Не дай бог. Та, бедная, вся в синяках ходила, а когда немцы пришли, он в районном центре работу нашел, уезжал из дому на целые недели, а когда появлялся, то пил беспробудно да жену бил.
— Бабушка, а кем он работал?
— Да кто его знает. Люди всякое говорили. Помню, говорил сосед, Коля Баранов, что Роман с немцами связался, в полицаях ходит.
— А где сейчас Баранов?
— А его, сынок, немцы убили, пронюхали, что он выполняет задание партизанского отряда, схватили его, избили и расстреляли, бедненького.
— Ну, а что потом было?
— Что было, спрашиваешь, а было вот что: приехал однажды днем на грузовике Роман, забрал свои манатки, посадил жену с сыном в кузов, а сам, как барин, в кабине расселся и уехал. Больше я его не видела.
— Анна Иосифовна, а как Роман выглядел?
— Молодой, высокий, вот только нос у него был, как у журавля, длинный, — вдруг старушка спохватилась, — постой, сынок, чего ж я тебе это говорю все, у меня же фотография его есть.
Старушка тяжело поднялась со скамьи и вышла в другую комнату. Долго там копошилась и наконец вынесла оттуда фотографию, на которой были изображены мужчина, женщина и мальчик лет пяти.
— Вот это Роман, а это Лена, они перед самой войной в райцентре с сыном фотографировались.
Ветров взглянул на фотографию и сразу же узнал Славука. С минуту рассматривал фото и потом спросил:
— А как его сына звали?
— Антон.
— Ну, а после вы видели кого-нибудь из них?
— Нет, как в воду канули.
— А соседи никогда не говорили о них, может, кто-либо видел кого-нибудь из них или слышал что-то?
— Нет, ни от кого я не слышала, деревня наша небольшая, людей немного живет, так что мало кто куда-нибудь и едет, а гости у нас тоже редко появляются.
— Скажите, а в какой деревне Лена до замужества проживала?
— В деревне Лайково. Это километров пять отсюда.
— Родители ее живы?
— Где там. Немцы половину деревни уничтожили, и родителей Лены в том числе.
— А кто еще из родственников там живет?
Хозяйка задумалась на минуту и ответила:
— Там моя сестра жила, но в сорок пятом померла. Остались только дальние родственники. Тебе, сынок, надо в Лайково сходить. Деревня большая, и там ты нужных людей найдешь.
— Бабушка, а не одолжите ли вы мне эту фотографию? Я вам ее скоро верну.
— Бери, раз надо. Только скажи, хлопец, кто ты? А то все расспрашиваешь меня, а кто ты, я не знаю.
Ветров улыбнулся:
— Извините меня, Анна Иосифовна, у нас с вами разговор, как между давно знакомыми людьми, завязался, и я забыл представиться.
Ветров сказал, кто он и откуда. Старушка спросила:
— А чего это вы Романом заинтересовались? Жив ли он? Помню, когда в войну они от меня уезжали, то екнуло мое сердце, думала, что Лену последний раз вижу.
— Вот я и хочу в этом разобраться, — проговорил Ветров и поднялся. — Ну, спасибо вам, Анна Иосифовна, до свидания.
— До свидания, сынок, до свидания, дай бог тебе успеха...
Вскоре Ветров шел по глухой лесной дороге. В лесу было не так жарко, как на открытой местности. Деревья создавали густую тень и прохладу, дышалось легко и свободно.
Ветрову, городскому жителю, было интересно идти по такой лесной дороге: не шевелятся, дремлют зеленые игольчатые ветки, как роса, блестит смола. Красной россыпью земляника застилает полянку. Игорь вспомнил Надю: «Вот бы вместе побродить здесь, не думать о Славуке и ему подобных». |