— Я все-таки скажу Славе насчет финала, — заметил Николай Марине, не отрывая взгляда от актрисы. — Может, мне удастся его переубедить.

При мысли, что ей придется в очередной раз переписывать финальную сцену, Марина почувствовала прилив злости. Она резким жестом отставила бокал, и сок выплеснулся через край на скатерть.

— Как тебе не совестно, Коля! — заметил подошедший Спиридонов, ухмыляясь.

— Чего я? — насупился тот, чуя подвох.

— Такую красивую женщину — и будешь резать! — Он указал глазами на Наташу. — Ай-ай-ай!

— Да при чем тут я, это все сценаристка придумала, — пожал плечами Николай, словно Марины тут не было. — Я-то что? Велят резать — будем резать, велят душить — будем душить…

— Душить некиногенично, — заметил неисправимый оператор. — Вот резать — это да! Море кровищи, — произнес он. — Лепота!

Николай не стал вступать в дискуссию, а ретировался к столу Наташи. Спиридонов сел на его место и с любопытством покосился на сценаристку. Марина молчала и хмурилась. В ней была замкнутость, свойственная людям, которые слишком много времени проводят за компьютером, и, хотя оператор не отдавал себе в этом отчета, он подыскивал фразу, которая могла бы в одно мгновение разбить эту броню.

— Как вам Дубки? — наконец спросил он.

Марина пожала плечами.

— Не знаю. Я еще не видела город. Мы приехали только вчера…

— Пейзажи тут — пальчики оближешь, — доверительно сообщил Спиридонов. — Местные власти в лепешку расшибаются, чтобы нам угодить, Славе даже ничего платить не пришлось.

— А замок?

— Съемки в замке, конечно, за деньги, но они просто смешные. Вообще народец тут хороший. Бабы так, ничего… симпатичные…

«Боже, какой пошлый дурак», — с тоской подумала Марина.

«Интересно, спит она со Славой или нет?» — думал оператор. Для него не было секретом, что продюсер разводится с женой, причем борется за то, чтобы отобрать у нее их общего ребенка. Барщак нанял лучших адвокатов, а дочь выкрал, когда та была на прогулке с няней, и увез к своей матери.

— Вот только до Москвы далековато, — продолжал Геннадий. — Полтора месяца в экспедиции не всякий выдерживает. Начинаются всякие истории, романы…

— Как начинаются, так и заканчиваются, — парировала Марина.

«А ты крепкий орешек, оказывается, — не без уважения помыслил Спиридонов. — Интересно, кто тебя кинул? И серьезно, судя по всему».

— Сегодня первая съемка, — сказал он вслух. — Будем тарелку разбивать.

К их столу подошла Дина. Она любила яркие цвета, но в жизни всегда одевалась в черное, собирала винтажные ароматы, но мало кому давала знать о своем увлечении. Вообще-то Дину изначально собирались поселить в бывшем общежитии, но там не хватило номеров, и ее вместе с ассистенткой гримерши определили в самый скромный номер «Мечты» на верхнем этаже, где к тому же слегка протекала крыша.