|
Я убила ее. После вашей беседы мы поняли, что Эррера приедет сюда и станет ждать; мы опередили. Мы сделали ставку и выиграли. Лорис ожидал за дверью. Только это он и умеет, но умеет хорошо. Когда Эрреру перенесли в ванну, она еще дышала. Это я обнаружила твой пистолет - единственный запертый ящик, cheri, - но какой же хлипкий замок! - и это я убила ее, как она убивала других. Ты думаешь, метательный нож и пистолет носят украшения ради? Ты думаешь, никто, кроме нас, не умеет убивать? - Тина выпрямилась. - Но все равно, вызывай полицию, и я признаюсь, я возьму преступление на себя. Ты не станешь расплачиваться. Я пойду на электрический стул и буду молчать, потому что клятвы молчания от меня не требовали. Но я вспомню, что ты, посылающий меня на смерть, был единственным человеком, с которым хотелось... забавляться после совместной работы. Я не стану тебя ненавидеть. Я буду вспоминать только эту прекрасную неделю в Лондоне, такую далекую...
Голос оборвался. Она опять затянулась сигаретой и ласково усмехнулась. - Хорошо играю, правда? Надо было пойти в актрисы. Я вздохнул: - Ну и шла бы куда угодно, только не ко мне в студию, черт бы тебя взял. Дай платочек осушить слезы и скажи, чего от меня хотят. Она чертовски переигрывала, но каждое слово было сущей правдой. Выдать Тину властям я не мог. Не мог, разумеется, и заговорить. Выбирать не приходилось.
Глава 12
Десять минут спустя пикап уже стоял наготове. Можно было просунуть голову внутрь фургона и не увидеть ничего, кроме фотопринадлежностей, одежды и чемоданов. Если вы загодя ничего не знали, то вряд ли заметили бы, что не все чемоданы мои. Я нагнулся и осмотрел днище кузова. Наверное, хотел убедиться, что кровь не капает, мертвая рука не вываливается, длинные волосы не свисают. Мирные годы расслабили нервную систему, да и к трупам в такое время относишься куда серьезнее. Приходится, черт побери. Если вас поймают с этим добром на войне, во вражеском тылу, можно расчистить себе дорогу выстрелами. А попробуйте-ка выхватить револьвер и отправить на тот свет с полдюжины местных фараонов - Мартинесов и 0Брайенов. Я подсадил Тину в кузов, к безмолвной попутчице. Вечернее платье пришлось поднимать выше границ приличия. Тина с чувством выругалась на неизвестном языке. - Что такое? - прошептал я. - Ничего, cheri. Стрелка на любимом нейлоновом чулке, вот и все. - Провались они, твои нейлоновые чулки! Я распахнул ворота, закрепил створки цепочками и опустил дверцу кузова. Но перед этим заглянул внутрь. - Забирайся вон на тот матрац и держись, - сказал я. - Фальшивые зубы вытащи и положи в сумочку, не то проглотишь. Амортизаторов на эту телегу не ставили. Захлопнув дверцу, я начал разворачиваться. И увидел выходящую на крыльцо Бет. Она прошла по плитам патио, под лучами прожекторов. Что ж, могла появиться и в более неподходящее время. Я замкнул фургон и отправился навстречу. - Принесла тебе кофе, - сказала Бет. Мы стояли, глядя друг на друга. Я взял чашку и выпил. Кофе оказался горячим, крепким, черным, заваренным так, чтобы отрезвить и взбодрить перед долгой дорогой. Плащ на плечах и мокасины на босу ногу делали прозрачную голубую сорочку слишком тонкой и неуместной. Считается, что женщина, выскочившая на улицу в неглиже, дьявольски пикантна - журналы для мужчин пестрят подобными фотографиями, однако, думаю, это просто холодно и смешно. В свете прожекторов Бет выглядела сонной и хорошенькой. - Застрял в чулане, заряжал кассеты для панорамной камеры, - солгал я безо всякой нужды, как и положено тупому преступнику. - Терпеть не могу пользоваться мешком. Почему не спишь? - Услыхала шум мотора, - сказал она, кивнув на урчащий пикап. - Думала, ты уже уехал, и не поняла, что это. Потом в аллее остановилась машина - наверное, какая-то парочка облюбовала себе место. Но... Я всегда немного нервничаю, когда остаюсь одна. |
