— Вы ведь не думаете, что мальчик гонялся за речной нимфой, а? — спросила Лора, когда миссис Брэдли прочла заметку.

— Время покажет то, что я думаю, дитя, но я возвращаюсь в Уинчестер для расследования.

Лора сообразила, что начинается новое дело, и ни в коей мере не собиралась возражать.

— Очень хорошо. Я по-прежнему хотела бы поехать с вами.

— Ты сможешь приехать в Уинчестер, едва представится возможность, — успокоила ее миссис Брэдли. — Но я действительно хочу узнать немного больше о Тидсонах и, разумеется, о мисс Кармоди и Конни. С одной стороны, это не мое дело, но именно мисс Кармоди вовлекла меня в эту историю, и мне правда кажется, что она стала жертвой этого ужасного маленького человечка и его холодной красавицы жены. И за девушку я тоже беспокоюсь. А теперь еще это неуместное упоминание о наяде…

— Я надеюсь вернуться из Ливерпуля поскорее, — заявила Лора. — Скорей всего, проезжу впустую. — Помолчав, она добавила: — Вы думаете, холодность и красота не сочетаются?

— Да, дитя, думаю, не сочетаются.

— В случае с Дэб так и есть, — заметила Лора, имея в виду очень привлекательную девушку, которая вышла замуж за одного из колоритных и удачливых племянников миссис Брэдли.

Миссис Брэдли помолчала, размышляя о Дэборе, которую обожала и которой гордилась. Лора продолжила:

— Можете отчихвостить меня, если я неправа, но вам не кажется, что мистер Тидсон имеет какое-то отношение к данному убийству? Не этого ли ожидала мисс Кармоди, когда вовлекала вас во всю эту историю?

— К убийству? — переспросила миссис Брэдли. — А кто сказал об убийстве?! В газете ничего такого, и, насколько я понимаю, нет никаких причин мистеру Тидсону иметь какое-то отношение к смерти мальчика, если ты на это намекаешь, или же причин нам его заподозрить, если факт убийства подтвердится.

— Отбрили так отбрили! Тем не менее этот мистер Тидсон сразу пришел вам на ум, не правда ли? — проницательно заметила Лора. — Потому что в газете упомянули о наяде? И почему они назвали это местным слухом?

— Верно, дитя, слух этот не местный, и я не вижу причин, по которым надо было упоминать наяду, но я не собираюсь углубляться в это, пока не закончу расследование, поэтому, пожалуйста, не делай поспешных выводов и не подбрасывай мне ненужные идеи!

— Вы считаете, — допытывалась ничуть не смутившаяся Лора, — что мистер Тидсон сам написал то первое письмо в «Авангард»?

— Это странно, но, вероятно, дитя, хотя существует по крайней мере еще одна другая равная вероятность, особенно если учесть, что съемщик той квартиры, как нам сказали, женщина.

— Ну а зачем кому-то вообще писать его?

— Есть у меня одна догадка.

— В смысле, мистеру Тидсону нужен был предлог, чтобы поехать в Уинчестер?

— Ты слишком умна, дитя, — сказала миссис Брэдли. — Это, несомненно, одна из версий.

— Но зачем выдумывать нечто настолько невозможное, как речная нимфа? — возразила Лора. — Если бы я захотела поехать в Уинчестер — или в любое другое место, коль на то пошло, — я могла бы придумать дюжину гораздо лучших предлогов! Давайте не будем строить совсем невероятные теории! — Она посмотрела на свою работодательницу с изрядной долей укоризны. — Послушайте, мы прекрасно знаем, что речные нимфы — фантазия, и посему оставим их таковыми.