Смагин мелко закивал; потом по экрану пошел легкий снежок и белесые зигзаги – у него запустились взлетные двигатели.

    – Тогда я за Янкой смотаюсь, – решительно сказал Смагин.

    – Давай, – я его поддержал. Не болтаться же ему без толку на орбите? – Только на поверхности не торчи. Взлетай сразу, целее будешь…

    – Я понял.

    – И связь не отключай. Возможно, придется стыковаться в космосе.

    – Зачем? – искренне удивился Смагин.

    – Затем, что до Офелии не все корабли дотянут. Да и горючего на всех не достанет. Наверное, придется часть кораблей бросить, и тянуть на самом большом.

    – До Офелии? – лицо Смагина странно застыло, как театральная маска. – Ты полагаешь, все так плохо?

    – Я полагаю, раз уж чужие пригнали сюда два с половиной десятка крейсеров, то прощай, Волга, – жестко сказал я и откинулся в кресле. «Саргасс» взбирался к вершине очередной параболы. – Все, я Риггельда разыскивать буду. Удачи, Юра.

    – И тебе.

    Едва Смагин растворился в зыбкости эфира, на канале возникла Юлька.

    – Кого нашел?

    – Смагина, – ответил я мрачно. – Василевский убит, корабля его нету. Видно, угнали. И Семецкий тоже убит. Риггельд не отвечает.

    – А у меня Шумов не отвечает. Хорошо хоть Хаецкие, Мустяца и Прокудин нашлись – эти сами все поняли и дунули с заимки куда подальше.

    Я кивнул.

    – За кем еще залетишь? – спросила Юлька. Я чувствовал, что ей очень хочется меня отговорить от неизбежных посадок, но знал, что этого она не сделает. Даже пытаться не станет.

    – За Костей Чистяковым. И все, убираюсь из атмосферы.

    – А Смагин куда делся? За Янкой, конечно, за своей помчался?

    – Я бы тоже помчался на его месте.

    Юлька вдруг пристально поглядела в створ видеодатчика. Казалось, она глядит мне прямо в глаза, пристально и напряженно, словно хочет сказать нечто очень важное – и не решается.

    – Найди Риггельда, Рома, – сказала она тихо. – Пожалуйста. Я далеко, не успею.

    Я поспешно кивнул. Когда Юлька меня о чем-нибудь просит, всегда хочется все оставить и сломя голову мчаться исполнять ее просьбу.

    «А что? – прикинул я в уме. – Заимка Чистякова на юге, посреди плоскогорья Астрахань. Территория Риггельда несколько дальше к западу, в глубине каспийского массива. Но не настолько, далеко, чтобы я не успел заглянуть и туда. Загляну. Надо ведь убедиться…»

    Я не стал уточнять – в чем именно убедиться. Но разгромленная заимка Василевского упорно лезла из памяти. И увечный купол, и сам Василевский с простреленной головой, и Семецкий с простреленной грудью, и чадящий на взлетной полосе ничей вездеход…

    Паршивый сегодня день.

    Неужели все это натворила маленькая красная кнопка, обратившаяся теперь в прах, в невидимый и неощутимый прах?

    Как трудно в это поверить!

    Я стиснул зубы и снова позвал Курта Риггельда. А он снова не ответил. Зато спустя некоторое время объявился Вася Шумов – сигнал был слабенький, еле-еле пробивающийся сквозь многослойные фильтры.