– Ладно, послушай. Вот как мы поступим. Поедешь со мной в последний раз. Если тебе не понравится, больше не попрошу. Как тебе это?

Телефон зазвонил рано вечером, когда Злыдень читал «Некрополис» Билли Дайя. Книга в бумажном переплете была выпущена с минимальными затратами. Бумага тонкая. Выглядывающий из-за бревна улыбающийся череп на обложке выглядел так, словно его намалякал шестиклассник, который вот-вот провалится на экзамене по рисованию в средней школе. Злыдень посочувствовал Билли. Книга ему понравилась, жаль, что издатели держались другого мнения.

Некоторые авторы, сколь бы хороши они ни были, не могут достучаться до читателя. Просто то, как они видят мир, думают, нанизывают фразы, отталкивает нас так же, как бессвязное бормотание сумасшедшего в автобусе. Но Злыдень безоговорочно разделял мировоззрение Билли Дайя. История просто взяла его за душу. Там рассказывалось о мертвецах, которые любят убивать просто ради убийства. Злыдень уже дочитал до последней страницы, когда зазвонил телефон. Ему не хотелось прерываться, но он знал, что звонить ему может только один человек.

– Да?

– Привет, – сказали из трубки. Голос был низкий, безэмоциональный.

– И тебе добрый вечер, – отозвался Злыдень. – Что у тебя?

– Еще мешок мусора надо свезти на свалку.

За три с половиной года Злыдень по просьбе «Пономарчиков» лично отправил в мир иной двадцать семь человек. Он уже привык к сжатым инструкциям Шефа, всегда отпускаемым ровно и без эмоций.

Голос Шефа звучал как обычно. В работе тоже ничего особенного не было. Мужика звали Тиди. Жил он в большом изолированном доме на Энглеси-драйв, Пойнтон. Просторный сад за домом выходил к темным водам Пойнтонского озера. Шеф пообещал, что в полночь Тиди можно застать одного, в комнате на задах дома с большим окном во всю стену, где он будет пить джин со льдом и смотреть, как на воде отражаются, мерцая, огни дальнего берега.

Подавив смутные сомнения, Злыдень под конец удушливо жаркого дня поехал на Энглеси-драйв. Было только 22:44, когда он проехал мимо дома Тиди на минивэне «мерседес». На просторном газоне деловито разбрызгивали воду поливалки. Многие виллы носили имена, говорившие о претенциозности владельцев. Тут были «Приют рыбака» и «Отрада у воды». Дом Тиди с восемью спальнями назывался «Летний омут». На дорожке были припаркованы «ягуар» и «рэндж ровер». Табличка на ближайшем фонаре гласила, что дом находится под защитой программы «Соседи под охраной друг друга»* [Программа, по которой граждане-добровольцы при содействии полиции заботятся о предотвращении преступлений, главным образом краж со взломом в своем районе]. Скользнув по ней взглядом, Злыдень улыбнулся.

Свернув направо по Саус-парк-драйв, он оставил минивэн на пустой стоянке. Потом перелез через невысокий забор и пересек парк, окружавший озеро и зажиточные вилы. При свете дня местные жители выгуливали здесь собак, а удильщики несли вахту у воды. Сейчас, в душистых сумерках единственными спутниками Злыдня были летучие мыши. Свет из окон на дальнем берегу сочился на воду гирляндами мигающих огоньков. Злыдень шел вдоль кромки воды. Узнать дом Тиди было легко – по черно-белому псевдотюдоровскому фасаду.

От дома к озеру полого спускался длинный безупречный газон, обрамленный двумя рядами аккуратно подстриженных лиственниц. Окно, о котором говорил Шеф, отбрасывало на него квадрат золотого света. Остальные были темными. Ближе к берегу газон круто обрывался, у самой кромки воды стоял лицом к озеру деревянный летний домик, смутно похожий на эстраду для оркестра. От него на воду тянулся гниющий причал. От того места, где стоял Злыдень, до причала было каких-то семьсот ярдов.

Достав из кармана куртки снайперский прицел, Злыдень привинтил к нему прибор ночного видения.