Оставшись одна, Таиса благодарила Бога, так чудесно спасшего ее от рук нечестивца, и, усталая, села на диван. В эту минуту перед ней появилась светящаяся тень и отдаленный голос произнес:

– Спи без страха, тебя стерегут!

Полная веры и благодарности, Таиса улеглась на диване и крепко уснула. Когда она проснулась, то увидала на столе обещанные чашу с вином и ломоть хлеба. Подкрепив силы, Таиса стала молиться. Томительно тянулось время; Таиса слышала звон часов, но не могла дать себе отчета: день то был или ночь. Никто не приходил, никакой шум не нарушал окружавшей ее тишины. Вдруг в находившейся около Таисы нише послышался слабый треск пружины, в углублении открылась дверь, и появилась закутанная с головой темная фигура; когда она откинула плащ, Таиса узнала Исхэт.

– Скорей, бери этот плащ, и за мной. Я пришла освободить тебя и проведу известным мне потайным ходом, – торопливо объяснила она.

– Сестра Мария, ты осмелилась идти сюда, в самую пасть льва? Если бы он пришел и увидал тебя, то казнил бы страшной смертью.

– Я не боюсь смерти, а так как приближается конец света, я все равно должна умереть. Мученичество спасет мне душу, а ты будешь молиться за меня, потому что ты непорочная, и зловонное дыхание «проклятого» не должно коснуться тебя. Скорей, скорей, спешим!

Она закутала Таису в темный плащ, надвинула на голову капюшон, и обе они уже подходили к нише, как вдруг дверь распахнулась и в подземелье вошел Шелом в сопровождении нескольких человек.

– Смотрите, смотрите, две мышки вместо одной! – воскликнул он, одним прыжком очутившись около женщин и срывая плащ с одной из них. Таиса же бросилась к стене, где опять появился сияющий крест.

– Исхэт?! – вырвалось у Шелома, и он злобно захохотал. – Видишь, меня не обманула надежда увидать тебя, очаровательная супруга. И я застаю тебя на месте преступления, когда ты собиралась похитить мою небесную голубку! Ха-ха! Не ревнуешь ли ты, прекрасная Царица шабаша? Во всяком случае, новая твоя вера сделала тебя еще красивее, и, клянусь сатаной, тебя стоит взять обратно, чтобы вернуть в прежнюю веру.

Таиса затрепетала, чувствуя, какая адская злоба звучала в голосе Шелома и светилась в его глазах. Что будет с несчастной, рисковавшей жизнью и свободой ради ее спасения?… Но прежняя Исхэт нисколько не оробела, по-видимому; она была действительно прекрасна и сияла совсем иной красотой: приобретенные чистота и гармония преобразили ее черты, а побледневшее и похудевшее лицо одухотворилось; в простой тунике, с пышными заплетенными волосами, она казалась выше и стройнее прежнего. При словах Шелома большие черные глаза ее загорелись огнем; смерив страшного врага пренебрежительным взглядом, она прижала к груди крест и спокойно ответила:

– Ошибаешься, Шелом Иезодот! Никогда не возьмешь ты меня, потому что власти твоей надо мною более нет и ад уже не имеет для меня значения. Ты можешь отнять у меня только жизнь; душа же моя принадлежит Богу.

– Только жизнь! Однако, милая, ведь много существует способов лишать жизни, и между ними есть пренеприятные, между прочим, – быть изжаренной заживо, – возразил Шелом со злоб-

ным смехом. – Покамест мы поместим тебя в надежное место и посмотрим, не сделают ли тебя благоразумнее голод, жажда и другие удовольствия. По счастию, нет недостатка в средствах убеждения, а они ломали людей посильней тебя, – прибавил он презрительно и давая знак двум мужчинам взять ее. Исхэт быстро отступила, поднимая над головой крест.

– Я сама пойду, не прикасайтесь ко мне! – сказала она, подходя к Таисе. Та поцеловала ее и шепнула на ухо:

– Будь тверда, Мария, тебя поддержат!

Исхэт послала ей прощальный привет и поспешно вышла в сопровождении двух люцифериан.