— Собаки, попугаи и козлы?

— Мы обменивались историями о попугаях, — добавил Панчеон. — Нет, подождите, мы начали с собак. Мужчина невысокого роста рассказал, что у него была собака, которая не выносила козлов, а потом перешли к попугаям и мышам. О да, простите, я забыл мышей. Эти типы говорили об одурманивании попугаев кофе и кайенским перцем.

— Одурманивание? — быстро спросил Паркер. — Было использовано именно это слово?

— Нет, я не знаю. Попугай боялся мышей, и они избавили его от шока, дав ему кофе.

— Чей попугай?

— По-моему, тетки низкого мужчины. Пожилой джентльмен тоже знал попугая, который принадлежал священнику, и рассказал историю о том, как епископ пытался научить птицу богохульствовать и повысил в чине священника. Я не знаю, был ли это шантаж, или просто ему понравился попугай.

— Но вы что-то добавили к разговору?

— Едва ли. Я просто слушал и платил за напитки.

— А мужчина в смокинге? О чем он говорил?

— О, он говорил о списке покупок, составленном его женой, и пакете с продуктами. Да, там было что-то по поводу пакета, который он должен был принести с собой.

— Пакет был показан?

— Нет, у него не было никакого пакета.

— Хорошо, — сказал Паркер. — Мы тщательно изучим ваше дело, мистер Панчеон. Мы очень признательны вам и мистеру Хокинсу за то, что вы привлекли наше внимание к этому происшествию. Мы позаботимся о пакете, и, если вы нам снова понадобитесь, мы дадим вам знать.

После этих слов главный инспектор Скотленд-Ярда поднялся на ноги. Мистер Хокинс прокричал из-за стола:

— Узнали все, что хотели? Вы не желаете, я полагаю, чтобы эта история попала в печать, — добавил он грустном голосом.

— Нет. Вы не должны ничего сообщать об этом Нижайшее время, — произнес Паркер твердо. — Но мы перед вами в неоплатном долгу, мистер Хокинс, и, если что-нибудь всплывет, вы получите информацию первым со всеми подробностями. Я не могу обещать большего.

Он вышел из кабинета с сержантом Ламли, который мрачно и молчаливо проследовал за ним.

— Да, черт возьми, Ламли, жаль, что мы не получили эту информацию раньше. Мы могли бы настигнуть распространителя в том пабе в течение дня. Теперь слишком поздно что-либо делать.

— Да, сэр, теперь поздно, — согласился сержант.

— Паб, интересно, — это постоянное место передачи наркотиков?

— Весьма возможно, сэр.

— Доза довольно большая. Это означает, что она была предназначена для кого-то, кто распределяет вещество в крупных масштабах. И за него не нужно было платить. Это говорит мне о том, что человек, которого они ожидали, был только вестником для этого оптового торговца, который, несомненно, расплачивается непосредственно с главным из их банды по какому-то другому каналу.

— Весьма возможно, сэр, — ответил сержант Ламли.

— Вопрос заключается в том, что нам теперь делать? Мы, конечно, могли бы совершить облаву на паб, но я не думаю, что это будет целесообразно. Возможно, что там мы ничего не найдем и только напрасно поднимем тревогу.

— Это не будет чем-то необычным, — хмуро проворчал сержант.

— Истинная правда. Мы не имели ничего против «Белого лебедя» до сих пор, не так ли?

— Я не знаю, сэр.

— Сначала мы должны в этом удостовериться. Хозяин «Лебедя» может или не может быть вовлеченным в дело. Вполне возможно, что нет, но мы должны убедиться в этом. Вы бы организовали кого-нибудь, хотя бы двух человек, чтобы проверить это заведение. Наши парни не должны обращать на себя внимание. Они могли бы заглядывать туда время от времени, слушать разговоры посетителей и наблюдать, не происходит ли с ними что-нибудь особенное.