— Мне эта версия с мусорными баками кажется маловероятной. Слишком рискованно. По какой-то причине убийца хотел, чтобы эти вещи были утеряны безвозвратно. Может быть, из-за того, что на них остались следы помады для волос. Скорее всего так оно и есть. Знаете, боюсь, нам все-таки придется попросить у всех этих людей разрешения произвести обыск в их домах.

— Каррадос наверняка станет возражать, сэр, а вы же не захотите пока подписывать у прокурора ордер на обыск?

— Я думаю, мы можем заставить его согласиться, если скажем, что с такой же просьбой мы намерены обратиться к Даймитри, Уизерсу, Дэвидсону, Холкат-Хэккету и леди Поттер. Если он единственный откажется, то попадет в глупое положение.

— Вы считаете, что плащ и шляпа могут до сих пор находиться в доме у… э-э… у злоумышленника?

— Нет, черт побери. Я думаю, что он избавился от них еще вчера, прежде чем мы успели завершить первую стадию расследования.

— С помощью почты?

— А вы можете придумать лучший способ? В Лондоне? Мы решили, что река не подходит из-за отлива. Мы оповестили всех и вся и выяснили, что эти вещи не были никому подброшены. Наши люди обыскивали и продолжают обыскивать набережную, но я не думаю, что они что-нибудь найдут. У убийцы не было времени, чтобы надежно спрятать их, к тому же, если мы правы в своих подозрениях, у него нет для этого нужного опыта.

— И куда он их послал?

— Поставьте себя на его место. Какой адрес вы надписали бы на посылке, содержащей столь серьезную улику?

— Рядовому Ху Фланг Данг, сорок седьмой батальон, Чоп Суэй, Мах Йонг, Манчжурия, хранить до востребования, — с досадой пробормотал Фокс.

— Именно, Братец Лис, — сказал Аллейн. — Что-нибудь в этом роде.

Всю оставшуюся часть пути до Барбикон-Брамли они ехали в полном молчании.

Деревня, в которой родилась мисс Харрис, оказалась совсем маленькой и весьма живописной. В центре ее располагались несколько стареньких магазинчиков, а ближе к окраине можно было встретить множество домов с деревянной обшивкой стен в стиле псевдотюдор. Они остановились у почтового отделения, и Аллейн спросил, как найти дом преподобного мистера Уолтера Харриса.

— Насколько я знаю, он брат нынешнего приходского пастора.

— Да, конечно, — подтвердила почтмейстерша, одарив его лучезарной улыбкой. — Весьма уважаемый в здешних местах старый джентльмен. Свернете налево, на Оакэпл-лейн, и до конца. Его коттедж называется «Тростник». Вы не ошибетесь. Это самый последний дом с левой стороны.

— Большое спасибо, — сказал Аллейн.

Когда они отъехали, он заметил, что почта примыкала к агентству по продаже земли и недвижимости, и решил, что почтмейстерша совмещает две должности.

Как она и предсказывала, они без всяких сложностей нашли коттедж «Тростник». К нему примыкала восьмая часть акра, очаровательного, ухоженного сада. Аллейн и Фокс не дошли и до середины выложенной каменными плитами дорожки, когда увидели позади высокой живой ограды из лаванды и розмарина две согнутые фигуры. Обращенная к ним часть первой фигуры была одета в серые брюки с заплатами, второй фигуры — в юбку из темно-синего сержа. Остальные части тела двух садоводов были скрыты от глаз пышными зарослями благоухающих растений.

— Добрый день, сэр, — сказал Аллейн, снимая шляпу.

Его преподобие и миссис Уолтер Харрис неторопливо приняли вертикальное положение и оглянулись.