|
Как, впрочем, был бы и ты, окажись на моем месте. Хочешь что-то спросить? - Да. У тебя были перчатки и ключи. Ты знал, что можешь кое-что найти. Почему ты хоть чуть-чуть не поискал? Я ухмыльнулся. - Ты шутишь? - Вовсе нет. Я кивнул. - Тогда ты все-таки болван. Я поднялся. - Мы оба с тобой знаем, Орри, что ты бы безусловно не отказался заполучить мое место. Я не против - это вполне здоровое честолюбие. Но вдруг ты стал чересчур честолюбив? Вдруг ты знал, что никаких улик против тебя на самом деле нет? И договорился, чтобы один человек - я - зашел туда в четверть пятого, а другой - например, полицейский, которому позволил аноним - пару минут спустя? Пусть убийство мне бы и не пришили, но ключей и резиновых перчаток вполне хватило бы, чтобы упечь меня на несколько лет. Сам понимаешь, я в это не верю, но будучи натурой нервной и утонченной, я... - Чушь собачья! - взорвался Орри. - Что ты собираешься делать? Я взглянул на наручные часы. - Ужин уже подходит к концу, потом я все-таки заморил червячка. Пожалуй, я отправлюсь домой и слопаю пару кусков генуэзского торта. Это очень просто: растираешь восемь макаронин домашнего приготовления и замачиваешь в стакане бренди. Потом берешь две чашки жирного молока, полчашки сахара и дольку апельсина... - Хватит валять дурака! - завопил Орри. - Ты расскажешь Ниро Вульфу или нет? - Не хотелось бы. - Расскажешь? - Пожалуй, нет. - А Саулу или Фреду? - Нет. А также ни Кремеру, ни Джону Эдгару Гуверу. Я снял с вешалки пальто и шляпу. И добавил: - Не совершай дурных поступков. Знаешь, какую последнюю услугу для коллеги врачи называют своим профессиональным долгом? - Да. - Так вот, я искренне надеюсь, что тебе это не потребуется. И я удалился. Глава 2 В "Нью-Йорк Таймс" умеют подавать материал - там ребята не промах. "Не похоже, чтобы мисс Керр ходила куда-то на службу или вообще имела постоянную работу". Вот и думайте после этого что угодно. Я сидел за маленьким столиком на кухне, завтракая и одновременно читая "Таймс". Обильно полив черной патокой гречишную оладью, я сказал Фрицу: - Над таким убийством работать - одно удовольствие. Немножко пешком протопал - и уже на месте. Фриц стоял за большим столом, разглядывая сушеные грибы и посматривая на меня, чтобы знать, когда печь следующую оладью. Он сокрушенно потряс головой и произнес: - Какое уж тут удовольствие? Когда ты расследуешь убийство, я вздрагиваю от любого звонка в дверь и живу в вечном страхе за твою жизнь. Я сказал, что по части страха он мне даст сто очков вперед, нацепил на вилку кусок оладьи с креольской колбаской и снова погрузился в "Таймс". Я знал куда больше подробностей об убийстве, чем они, что меня вполне устраивало. Новым для меня было только то, что тело обнаружила Стелла, сестра Изабель Керр, что Стелла была женой Барри Флеминга, который преподавал математику в школе Генри Хадсона, что Стелла вошла в квартиру сестры около семи часов вечера - то есть менее чем через три часа после моего ухода, что смерть наступила между восемью утра и полуднем, что Стелла отказалась дать интервью репортерам, и, наконец, что полиция и контора окружного прокурора приступили к расследованию. |
