— Но вы ведь уже пришли! — Доннелл подвел ее к столику. — Присаживайтесь. Мистер Вуди сейчас закончит свой водный моцион. Чувствуйте себя как дома. Что-нибудь выпьете? — Тон у него был дружелюбным, но он крепко стиснул ее руку, когда она попыталась ее выдернуть.

— Понимаете, я думала зайти буквально на минутку, поговорить с ним, но лучше приду в другой раз. Все равно мне еще кое с кем нужно встретиться.

— Бога ради, вы можете наконец сесть? — воскликнула Робин.

— Отдыхайте, — сказал бородатый, подвигая к столу раскладной стул. — Что вы хотели бы выпить, милая?

Она опустилась на стул, посмотрела на бородатого и покачала головой.

— Мне ничего не нужно, спасибо.

Он взглянул на Робин, улыбнулся и сказал:

— Клянусь, я знаю, что ей придется по вкусу.

Робин кинула на него быстрый взгляд, помолчала и произнесла задумчиво:

— Да-да… Думаю, ты прав.

— Правда же, мне ничего не нужно, — сказала Грета. — Честное слово!

Робин встала и молча вышла. Доннелл с бородатым подошли к бару, который находился за спиной у нее. Она пришла в смятение. Внезапно огромное помещение заполнилось оглушительными звуками рока. Что здесь происходит? В чем дело? Никто из них вроде бы не пьян, не накачался наркотиками. Разговаривают дружелюбно, если не считать Робин. Надо все-таки встать и уйти! Не станут же они удерживать ее силой. Грета оглянулась. Что они задумали?

— О господи! — ахнула она, увидев, что Вуди вылез из бассейна и идет по направлению к ней совершенно голехонький.

— Я не это хочу послушать, Доннелл! — крикнул он и покачал головой.

Все стали вдруг еще более приветливыми и дружелюбными. Даже Робин вроде бы улыбалась, глядя на нее.

Бородатый вручил Грете бокал с водкой и тоником.

— Ну хорошо, — сказала она. — Выпью чуть-чуть, а потом уйду.

— А вам, Джинджер, только чуть-чуть и понадобится, — улыбнулся бородатый.

Она попросила его не называть ее так, и бородатый сказал, что она в большом порядке, а потом спросил, как она себя чувствует.

Он несколько раз спрашивал ее об этом, а Робин все следила за ней. Грета чувствовала себя превосходно. Вуди в махровом халате сидел рядом и все повторял: «Боже мой, боже мой». Надо было объясниться с ним!

— Насчет вашего предложения, Вуди, — сказала она, улучив момент. — Думаю, я приму его.

— Да? Ну хорошо. А какое предложение вы имеете в виду? — пролепетал Вуди.

Ничего себе! Пожалуй, он уже накачался. Она чувствовала запах марихуаны.

Бородатый и Вуди запели «На улице, где ты живешь» вместе с низким голосом, доносившимся из стереомагнитофона, стараясь попадать в такт. Пели они ужасно, но им, должно быть, казалось, что здорово.

Доннелл предложил ей сигарету:

— Вот, девушка, расслабьтесь.

А почему нет? — подумала она и взяла ее.

— Боже, вы не можете поставить что-нибудь другое? — вмешалась Робин.

Но они отмахнулись и продолжали ставить одну и ту же запись. Спустя какое-то время Доннелл сказал:

— Пять часов, пора что-нибудь пожевать.

Быть того не может! — всполошилась Грета и попыталась вспомнить, сколько времени провела здесь. Неужели около трех часов? А Доннелл и бородатый ставили на стол миски с едой и одноразовые тарелки, наливали вино, накладывали на тарелки нечто, казавшееся живым. Оказалось, что это белые червячки, копошившиеся в тарелках. У Вуди весь подбородок был в этих червячках.