За спиной послышался едва слышный шорох. Нарсин резко развернулась и со всего маху огрела доской человека, подкрадывающегося к ней. Удар был настолько силен, что сбил мужчину с ног.

— Идиотка, — прошипел он очень знакомым голосом.

Нарсин тут же его узнала. Сенмар поднялся с земли и наградил ее зверским взглядом.

— Здесь больше никого нет, — сообщил он, прижимая ладонь к голове, — можешь опустить это.

Девушка не спешила следовать его совету.

— Зачем вы подкрадываетесь? — спросила она, — я могла вас убить.

— Только последняя дура, вроде тебя… — начал разъяренный Сенмар, но прервал сам себя, — нужно уходить отсюда.

И наклонившись, легко поднял с земли Сати. Нарсин, опустив наконец свое оружие, подала руку Дашнайе. Князь поднялся сам.

— Живее, вперед, в дом, — продолжал распоряжаться Сенмар, подталкивая девушек в нужном направлении.

— Откуда вы знаете, что здесь больше никого нет? — спросила Нарсин у старшего телохранителя по пути.

Тот не удостоил ее ответом. Плохому настроению Сенмара способствовало и новое покушение, а особенно, удар доской, после которого у него распухло ухо, на лбу проступила шишка, а на щеке — багровый кровоподтек. Нарсин подумала, что он вполне мог бы сказать ей спасибо за то, что она ударила его гладкой стороной, а не той, в которой торчали гвозди и стрелы.

Сати и Дашнайя тряслись крупной дрожью, но довольно резво бежали вперед, причем, молча, что было весьма нетипично для женщин. Они не рыдали, не закатывали истерик, не задавали дурацких вопросов и не теряли сознания. Видимо, чувство самосохранения у них было развито сильнее.

Оставшийся телохранитель прикрывал их спины, не дожидаясь никаких указаний. Сенмар опекал князя, а Нарсин шла замыкающей, держа в руках доску, утыканную стрелами. Роль щита она выполняла превосходно.

Оказавшись в доме, княжон сдали на попечение служанок и охраны, взявшейся рьяно выполнять свои функции. Почему-то удалось, что после происшедшего княжны вряд ли отважатся отправиться одни даже в баню.

— Убери ты свою дубину, — бросил Сенмар девушке весьма раздраженным тоном, — или хочешь всем продемонстрировать, сколько раз в тебя стреляли?

— Я не…

— Заткнись.

— Прекрати, — вмешался князь, — тебе досталось за дело. Нечего подкрадываться. Я и сам тебя мог бы убить.

Нарсин швырнула доску в угол, произведя нешуточный грохот. Сенмар выразительно скривился и дотронулся рукой до многострадальной головы. А князь, продемонстрировав наличие нервов, вздрогнул и едва не подпрыгнул.

— Спятила? — осведомился старший телохранитель в своей излюбленной манере, — все уже давно поняли, как ты возмущена. Сколько их было?

— Кого? — не понял Делир.

А Нарсин ответила по существу:

— Четверо. Во всяком случае, там четыре трупа, не считая телохранителя княжон.

— Это уже слишком, — пробормотал Сенмар, — сразу четверо. Как они вообще могли сюда проникнуть? Дворец охраняется?

— Охраняется, — подтвердил князь.

— Плохо охраняется. Настолько плохо, что четверо головорезов проникли в сад беспрепятственно, вооруженные до зубов. Это во-первых.