Она примчалась ко мне и сообщила о задержке.
— Какой задержке?
— Боги, ты ведь женщина, — поморщился Ками, — и у тебя, как и у других, бывают особенные дни.
— Понятно.
— Итак, она захотела, чтобы я ее осмотрел. Я сообщил ей, что на таком мизерном сроке ничего определенного сказать нельзя. Ну, а потом ее начало тошнить.
— То есть, она точно была беременна?
— Скорее всего.
— Ты прав, в этом нет ничего удивительного. Рано или поздно это должно было случиться.
— Да. И вот теперь у меня возникает справедливый вопрос. Если Селрена была вашим таинственным нанимателем, то зачем ей это? Она хотела иметь ребенка, наследника престола. Для чего ей тогда изводить всю семью под корень, если она хотела занять в ней место?
Нарсин посмотрела на него в упор.
— Стало быть, у тебя есть другая идея? Кто бы это мог быть?
— Нет у меня никаких идей. А даже если б и были, я бы не стал об этом распространяться.
— Почему?
— Да потому, что мне дорога собственная шкура.
Девушка окинула его взглядом с ног до головы.
— Ты ведь долго тут служишь, Ками. Как ты относился к старому князю?
— Понимаю, к чему ты клонишь, — лекарь усмехнулся, — к старому князю я всегда был очень неравнодушен. Когда-то он засадил меня в тюрьму и мне хватило этого опыта, чтобы понять одну простую истину.
— Какую же?
— Никогда не следует лезть в чужие дела. Тебе бы это точно не помешало. Я знаю, ты — телохранитель, у тебя работа такая. Но все-таки, побереги себя.
— Что ты хочешь этим сказать? — она сдвинула брови.
— Это просто добрый совет. Вся эта история дурно пахнет. Я не знаю, чем все это закончится, но мне хотелось бы быть как можно дальше во время окончательных разборок. В конце концов, я служил старому князю, служу нынешнему и вполне могу служить следующему.
Нарсин покачала головой. От Ками она подобных рассуждений не ожидала. Он казался ей вполне благоразумным, но в тоже время преданным князю Делиру и принимающим его проблемы близко к сердцу.
— Есть одно непреложное правило, — прошептал Ками ей на ухо, — ненужных свидетелей всегда убирают. Я не хочу оказаться в их числе. И еще, мне бы не хотелось, чтобы это случилось с тобой.
— Какой заботливый, — съязвила Нарсин, отстраняясь, — совет твой хороший, но вот воспользоваться им не могу.
— Понимаю. Ты из тех людей, которые вечно всюду лезут. Мимо пройти — это выше их сил. Да неужели даже ради сохранения собственной жизни…
— Есть вещи поважнее.
— Да-да, я помню, — лекарь хмыкнул, — совесть, честь, верность и преданность.
— Ошибаешься.
— А что же тогда? — кажется, он слегка удивился.
— У меня есть невыплаченный долг, — отрезала девушка, — я хотела бы его вернуть.
— Что ты имеешь в виду? — недоумевал Ками.
— Неважно. Но мне пора. Служба.
Кивнув ему на прощанье, Нарсин ушла.
А Ками, оказывается, осторожный трус. Боится за свою шкуру. Святое дело, в общем-то. Но все же, слышать такое из уст мужчины немного странно. Ведь как утверждают они сами, мужчина должен быть примером доблести.
Она остановилась перед дверью, возле которой уже расположился Давет. Заметив ее, он отлепился от стены и приподнял брови.
— Что случилось?
— Пока ничего. Но мне нужно видеть твоих хозяек. |