Я же отметил массивность его фигуры, покатые мускулистые плечи, тяжелую челюсть, коротко стриженные черные, волосы. Крючковатый нос с торчащими из ноздрей волосами нависал надо ртом с красными губами, а над верхней губой топорщились усики. Лет сорок, может, сорок пять, определил я для себя возраст лейтенанта.
— Вам, похоже, жарко. Вы весь потный. Присядьте, пожалуйста.
Под его пристальным взглядом я пододвинул стул и сел.
— Позвони миссис Уинго из музея Култера. Спроси, наняли ли они Сент-как-вас-там.
— Сент-Ива, — подсказал я.
А обращался Деметер ко второму детективу, помоложе, лет тридцати с небольшим, светловолосому и голубоглазому, без усов под курносым носиком.
Блондин набрал номер.
— Говорит сержант Фастнот, миссис Уинго. К нам пришел мужчина, заявивший, что музей нанял его в связи с кражей щита, — он зажал микрофон рукой. — Как ваше имя, мистер?
— Филип.
— Совершенно верно, — он уже говорил в трубку, — Филип Сент-Ив… Понятно… Благодарю вас, миссис Уинго, — он положил трубку, также откинулся назад, заложил руки за голову. — Она подтверждает, что они наняли его сегодня днем.
Деметер кивнул. Теперь его глаза изучали мой нос.
— У нас тут полным-полно странных личностей. У вас есть какой-нибудь документ?
Я достал бумажник И передал ему водительское удостоверение, выданное мне в Нью-Йорке. Он изучил его от корки до корки, прежде чем вернуть мне.
— Он тот, за кого себя выдает, — Деметер скосил взгляд на сержанта Фастнота, который пожал плечами, а Деметер тем временем уставился в узел моего галстука.
— Они хотят выкупить щит, так?
— Вы правы.
— А вы понесете деньги?
— Да.
— А кто вы такой?
Я встал и шагнул к двери.
— Счастливо оставаться.
— Подождите, Сент-Ив, — остановил меня Деметер. — Ну что вы такой чувствительный.
У двери я обернулся.
— Вы знали кто я такой, когда я вошел в этот кабинет. Миссис Уинго ввела вас в курс дела вчера или днем раньше. Но вы все равно начали ломать комедию. Вот и ваш сержант прикинулся, будто звонит Фрэнсис Уинго. Только ее номер начинается с 23, а он набирал то ли 67, то ли 78. Куда он звонил, в бюро погоды или в службу точного времени?
Сержант Фастнот широко улыбнулся.
— В бюро погоды. На улице 102 градуса.
— Я знаю.
— Хорошо, Сент-Ив. Можете опустить ваш гордо поднятый подбородок. Хотите, чтобы мы извинились? Я сожалею о случившемся, и сержант Фастнот тоже сожалеет, не так ли, Фастнот?
— Еще как сожалею, — подтвердил тот.
— Просто к нам не так уж часто заглядывают посредники из Нью-Йорка, и нам хочется проверить их на прочность. А если начистоту, мы никогда не видели нью-йоркского посредника, правда, Фастнот?
— Никогда. Не только из Нью-Йорка, но и откуда бы ни было.
— Поэтому, мистер Сент-Ив, — Деметер сложил руки на груди, — говорите, чем мы можем вам помочь, чтобы скрасить ваше пребывание в Вашингтоне? — тут он чуть понизил голос. — Сколько вы получите, обычные десять процентов?
— Да.
— То есть двадцать пять тысяч долларов.
— За вычетом расходов. Я их оплачиваю из собственного кармана.
— Двадцать пять тысяч долларов, — мечтательно повторил Деметер. — Мы с Фастнотом не зарабатываем столько за год.
— Да еще вам приходится самим покупать патроны, — посочувствовал я. |