Девушка стиснула кулаки. В ее голосе слышались глухие отголоски ярости и раздражения. Затем она вдруг вскочила на ноги:

– Если бы только женщины имели возможность зарабатывать, как мужчины! Если бы только они могли становиться врачами, архитекторами или адвокатами! – Подойдя к окну, Эстер повернулась к собеседникам. – Клерками, владельцами магазинов! Хоть кем-нибудь еще, кроме служанок, горничных или проституток! Женского заработка хватает лишь на то, чтобы нанять комнату, если повезет, а неудачницу и вовсе ждут голод, холод и вечная неуверенность в завтрашнем дне!

– Ну, вот, размечтались, – с ноткой осуждения высказался Монк. Впрочем, он понимал и чувства девушки, и причины, их породившие. – Но если даже подобное осуществится – в чем я сомневаюсь, поскольку такая идея противоречит естественному порядку вещей, – это ничем не поможет Джулии Пенроуз и ее сестре. Скажу ли я ей обо всем или умолчу, последствия будут ужасными в обоих случаях.

Все трое помолчали несколько минут. Каждый обдумывал проблему: Эстер – сидя возле окна, Калландра – откинувшись на спинку кресла, а Монк – выпрямившись на краешке своего кресла. Наконец заговорила хозяйка дома:

– Я полагаю, что вам следует все рассказать Джулии, – начала она очень тихим и скорбным голосом. – Решение отнюдь не идеальное, но я думаю, что так будет лучше, чем промолчать. Ведь тогда решать придется ей самой, а не вам. Она все равно, как вы утверждаете, может продолжить расследование и выяснить то, что нам уже известно. Остается только надеяться, что это решение окажется наилучшим.

Уильям посмотрел на Эстер.

– Я согласна, – ответила та. – В этой ситуации ни одно решение не может быть удовлетворительным. Любыми словами вы погубите мир в ее душе. Впрочем, он и без того уже разрушен. Но если Одли станет продолжать вести себя подобным образом, Марианну может ждать или серьезное душевное расстройство, или беременность, что еще хуже. А тогда Джулия сможет с полным правом винить не только себя, но и вас.

– А как быть с обещанием, которое я дал Марианне? – спросил детектив.

Эстер посмотрела на него несчастными глазами:

– Неужели вы думаете, что она представляет, какие опасности ожидают ее впереди? Юная незамужняя дама даже не может представить себе природу грядущих бед. Девушки обычно не знают, что такое роды и что бывает до них. Все это они узнают после свадьбы в постели.

– Не знаю, – в голосе Монка не было слышно уверенности. – Я дал ей слово…

– Тогда вам придется сперва сказать, что вы не сможете сдержать его, – ответила Калландра. – Возможно, вам будет очень трудно так поступить. Но какова же альтернатива?

– Сдержать слово и промолчать.

– А не будут ли тогда последствия еще тяжелее? – возразила леди Дэвьет. – Если не сейчас, то потом.

Сыщик понимал, что она права. Он не сможет позабыть это дело. Дальнейшие трагические события, которые вполне возможны в этой ситуации, постоянно будут преследовать его воображение, и волей-неволей он примет на себя хотя бы часть ответственности за все, что еще произойдет в этой семье.

– Да, – признался Уильям. – Придется вернуться и все рассказать Джулии.

– Сочувствую. – Эстер коротко прикоснулась к его руке.