ГЛАВА ВТОРАЯ

— Да ещё и погода нелетная!.. — с шутливым раздражением заметил Игорь, подойдя к окну созерцая снег с дождем, обрушившиеся в этом году внезапно как никогда.

Он имел в виду старый, с бородой, анекдот про два кирпичика: летят они, летят, и один говорит другому: «Ой, и холодно, и ветер, и вообще погода нелетная…» Второй отвечает: «Ничего, главное, чтобы человек был хороший.» «Хорошими людьми» мы называли наших клиентов, поскольку благодаря им имели работу и кусок хлеба. После августовского «обвала», когда многие разорились, а курс доллара воспарил до небес, число клиентов заметно поубавилось. Нет, совсем без работы мы не сидели — ведь Игорь, уйдя из ФСБ на вольные хлеба и создав свое детективное бюро, сохранил все старые связи и всегда мог заручиться помощью бывших коллег, если дельце оказывалось слишком крепким орешком. И те, кто обращался к нам, отлично это знали. Поэтому услуги Игоря и стоили так дорого: он мог дать такие гарантии успеха, которые многие другие предоставить были не в состоянии. Ну, и, естественно, Игорь щедро рассчитывался за услуги с друзьями и приятелями, оставшимися сидеть на «царевой службе». Не обязательно деньгами. Часто тем, что он называл «взаимным доверием». Что такое это «взаимное доверие», я начал очень хорошо понимать ещё в мае, во времена моего первого дела. Если бы не обязательства Терентьева перед Поваром — то бишь, перед генералом Пюжеевым, могучим «серым кардиналом» его бывшей организации — то все могло бы обернуться совсем иначе.

Что до меня, Андрея Хованцева, то, однажды сунувшись в новую для себя область, я так и продолжал работать с Игорем. Тогда, в мае, он подкинул мне небольшую работку, узнав, что с деньгами у меня совсем хреново, и я вот-вот положу зубы на полку, вместе с семьей. Я считал, что сумею благополучно вернуться в филологию, за один раз подзаработав достаточно, чтобы наконец дописать и защитить диссертацию по предшественникам Ганса Сакса — а там видно будет… В отличие от Игоря, который бросил науку практически сразу после института, я науку бросать не хотел. Но нет ничего более постоянного, чем временное. Да и «небольшое дельце», с которого началось наше сотрудничество, сплотило нас крепче, чем все предыдущие долгие годы нашей дружбы. На первый взгляд выглядевшее совершенно безобидным и безопасным, оно оказалось ещё тем капканом! Мы оглянуться не успели, как оказались втянутыми в смертоносную драку вокруг огромных денег, которые отмывал наш клиент, а потом — в погоню за неуловимым и легендарным киллером по прозвищу Богомол… И Игорь, и я едва не сложили головы в том водовороте. Игоря я спас просто чудом, почти случайно оказавшись рядом во время покушения на него и успев сбить одного из стрелявших своей машиной. Согласитесь, после таких событий трудно бывает опять разойтись в разные стороны, как в море корабли.

И материальное положение было у меня более, чем нормальным. Я не мог рассказать это Игорю — Повар запретил — но всего десять дней назад я получил от Богомола (насколько я мог предположить, из Италии) огромную сумму: как бы, полный расчет за то, что я помог ей уйти из страны и прикрыл от всех. В том числе, от самого Повара. Да, не объединись я тогда с Богомолом (это получилось нечто вроде боевого союза поневоле), ни меня, ни её, ни Игоря уже не было бы в живых. И Повар — на которого Игорь успел оставить мне тайный выход перед тем, как без сознания оказаться в реанимации — это понял и одобрил мои действия.

Основную часть пришедших от Богомола кредитных карточек Повар приказал сдать ему, лично в руки. Зачем — на этот счет у него были свои соображения, вполне весомые и убедительные, с которыми я должен был согласиться. Но и того, что Повар мне оставил, вполне хватало, чтобы прожить безбедно хоть десять лет, не имея ни одной копейки дополнительного заработка за все это время.