– Бери двести пятьдесят штук и уходи, пока живой!

Но сделка все же состоялась. Ее положительному исходу поспособствовала дочь хозяина, неожиданно появившаяся в самый напряженный момент переговоров.

– А где ваш товарищ? – сев на колени к отцу, игриво спросила она Сергея. – Ну, тот, ценитель стройных ног? Я видела вас в баре на Красных Партизан...

– Он здесь, в этом песке, – не моргнув глазом, мрачно улыбнулся Сергей. – И теперь, если мы договоримся, он сможет любоваться вами с очень удобной позиции...

В общем, все обошлось, чему Зубков был несказанно рад. Во время сдачи-приемки ценностей он с приятелями в синих шинелях, на всякий случай прятался в ближайшей подворотне.

Через неделю после прибытия в Душанбе, Лейла обнаружила, что беременна. Я повел ее к Мишке Моллокандову, нашему общему знакомому и приличному гинекологу. Тот подтвердил беременность и назвал предположительное время зачатия. Получалось, что беременность могла наступить либо во время нахождения Лейлы в лагере Резвона, либо через три дня – в последний наш день в верховьях Тагобикуля.

Как ни странно, Лейла приняла это известие спокойно. Она была уверенна, что это мой ребенок и зачал его я. И не в единую ночь, а всем моим появлением в ее жизни. “Это твой ребенок и это будет девочка, похожая на меня. Ты будешь доволен...” – сказала она, тесно прижавшись ко мне.

Планы на ближайшее будущее у нас были вполне определенными – мы решили ехать во Францию проведать отца Лейлы. Лешка вызвался нас сопровождать. Несколько месяцев мы жили в Москве, а после получения приглашения (отец ее был найден в Гренобле и подтвердил свое отцовство), мы втроем уехали. Через некоторое время наши пути с Лешкой разошлись – он надолго лег в больницу, а сразу из палаты пошел под венец с пухлой, маленькой медсестрой из Прованса. Так он, хоть и невольно, стал двоеженцем. Живет он сейчас в Ницце, где продает на пляже сигареты новым русским.

Лейла, как и обещала, принесла чудненькую девочку, рождение которой до минуты совпало со смертью ее деда (иранские приключения навсегда подорвали его здоровье и, в конечном счете, свели в гроб). Лишь дочке исполнился год, Лейла поступила на математический факультет Московского университета. Мы регулярно ходим с ней в танцевальные клубы. Ее стройные ноги и короткие платьица известны всем их завсегдатаям.

Бабек нашел жену у душанбинских родственников и честно изложил ей свои планы по расширению состава своей семьи. Жена устроила скандал, но деньги решили все вопросы, и она уехала в Бугульму, опустив мужу все грехи. Проводив ее, Бабек прямо с вокзала поехал с супругами на квартиру Абдурахманова, потрепал по головкам семерых его детей и ушел, оставив 22 тысячи долларов. Сейчас Бабек живет в Захедане с Фатимой и Фаридой, торгует в лавке “Парси-Колой” и импортным дамским бельем. Любимое его вечернее занятие – готовить к продаже пакеты с чулками, колготками, поясами и трусиками, а именно – неспешно замазывать черным жирным фломастером фигурирующие на них обнаженные ножки и иные деликатные части женского тела. Он полностью счастлив и благодарен мне за это счастье. Своего первенца от Фатимы он назвал Женей.

Наташку нашел белобрысый лейтенантик. Поженившись, они уехали в Самару. Лейтенант оказался толковым человеком и через полгода стал бизнесменом средней руки. Еще через полгода Наташа родила ему мальчика. Однажды вечером их машину расстреляли из гранатомета – муж и сын погибли на месте. Через два дня Наташа выбросилась из больничного окна.

Толик Зубков погиб совсем глупо. Однажды они выпили в ресторане с Борькой Бочкаренко и хотели продолжить в загородной шашлычной, но Зубков вдруг передумал и пошел домой. На ближайшем перекрестке его сбила машина, виноватый водитель хотел отвезти его в больницу, но Толик, придя в себя, приказал ехать в милицию – у него было табельное оружие и надо было его сдать.