— Хорошо.

Я сел и спустил ноги на пол — детектив, готовый к действию.

— Когда Питер учился в школе режиссеров, он развелся с женой. Это произошло сразу после рождения их единственного ребенка. Мальчика. С тех пор Питер их не видел и ничего о них не слышал, но хочет их найти. Я сказала ему, что ты мастер находить пропавших людей. Возьмешься?

— Это как раз то, чем я занимаюсь.

— У «Кэпстоун» есть офисы в «Парамаунт». Я оставлю для тебя пропуск на главном входе. Скажешь, что должен встретиться с Донни Брустером. Донни — директор, — (Донни. Двенадцатилетний мальчишка во главе кинокомпании.) — Ты можешь быть здесь минут через двадцать?

— Подожди, я проверю календарь.

— Ха, какой календарь? — поинтересовалась Пэт.

— Злая и грубая. Все вы, дамочки, такие.

Она снова очень мило рассмеялась и повесила трубку.

Я встал с дивана и задумался о «Кэпстоун пикчерс» и Питере Алане Нельсене. Да уж! Я был в фуфайке с Микки-Маусом и пятном от горчицы на правом плече. Микки вполне сошел бы, а вот горчичное пятно — ни в коем случае. Успею ли я съездить домой и переодеться в смокинг? Я взглянул на часы с Пиноккио. Хмм. Сняв фуфайку, я натянул желто-белую гавайскую рубашку, прихватил «дэн-вессон», свой револьвер тридцать восьмого калибра, а поверх надел светло-голубой пиджак, как у официанта. Наряд, гарантирующий мне полный успех.

Я начал тихонько напевать себе под нос: «Нет ничего лучше шоу-бизнеса», затем включил автоответчик и прослушал свое сообщение, которое слушаю вот уже два месяца: «Детективное агентство Элвиса Коула. У нас низкие цены». Может быть, пришло время перемен. Если ты работаешь на большую кинокомпанию, нужно что-нибудь посерьезнее. Например: «Детективное агентство Элвиса Коула — нет мелких дел, есть мелкие детективы. К вашим услугам самый крупный сыщик, работающий в этой области!» Я решил оставить все как есть.

Я спустился с четвертого этажа в гараж, сел в машину и поехал на восток по бульвару Санта-Моника через центр Голливуда. Стоял октябрь, и воздух был весьма бодрящим. У меня открытый автомобиль, «корвет» 1966 года, но я не стал поднимать верх, решив, что еще не настолько холодно. Впрочем, здесь редко бывало настолько холодно. Глобальное потепление. Лето кончилось, и машины из Юты, Мичигана и Делавэра исчезли, зато появились гости из Канады. Зимние пташки спасаются от холода. На красный свет на пересечении Санта-Моники и Ла-Бри я остановился рядом с бордовым «бьюиком»-седаном, за рулем которого сидел крошечный мужчина, рядом с ним, на переднем сиденье, примостилась крошечная женщина, а сзади — двое крошечных детей. Мужчина неуверенно вертел головой по сторонам. Я дружелюбно им улыбнулся, помахал рукой и сказал:

— Добро пожаловать в Лос-Анджелес.

Женщина поспешно закрыла окно.

Я продолжал ехать по Санта-Монике до Гауэр-стрит, затем свернул направо, по Гауэр миновал голливудское кладбище и направился к «Парамаунт».

Студия «Парамаунт» расположилась в великолепном здании на углу Мелроуз и Гауэр за неприступной стеной. Судя по всему, именно эта стена, высокая, надежная и мощная, помогла «Парамаунт» удержаться на плаву после того, как большинство первых голливудских студий пошло ко дну. В таком нищем, грязном и не самом спокойном районе стена эта даже избежала набегов любителей граффити. Возможно, потому, что всякого, кто осмелится подойти к ней слишком близко, начнут поливать кипящим маслом засевшие на парапетах стражники в кольчугах.

Я свернул за угол на Мелроуз и подъехал к охраннику, стоящему у ворот.