Может быть, все эти неудачи, все испытания вели его к этому моменту, к этой роли, которую он, наконец, исполнит прекрасно – роли наставника.

Риск, вероятно – риск новой неудачи – но, кажется, оно того стоит. Это давало ему парадоксальное ощущение молодости.

– Поворот, сэр, – сказала Исидра Тапия с места пилота. Корабль слегка завибрировал, и вид изменился. Байрон издал тихий вздох восхищения. Кроме них троих, мостик был пуст – еще было время, прежде чем понадобится весь личный состав.

– Ты впервые так близко к Юпитеру? – спросил Бестер.

Байрон кивнул, его черты выдавали благоговение.

– Он изумителен. Что за чертовски изумительная планета.

– Да уж.

– То есть, я видел съемки, и голограммы, но все же…

– Подожди, когда увидишь его с Ио, – сказал Бестер, – при такой близости там нет ничего, кроме Юпитера. Ты можешь потеряться в нем, наблюдая за тонким вихрем шторма, а затем осознать, что та маленькая спираль могла бы поглотить всю Землю. Вихрь, столь незаметный, что, отведя взгляд, ты можешь уже не найти его вновь. Это приучает к определенной… перспективе.

Сейчас-то видимый размер Юпитера был с грейпфрут. Они низвергались к королю богов со скоростью многих километров в секунду, но соотношение предметов создавало обманчивое впечатление меньшей скорости. Они поглощали тысячи километров, а газовый гигант ничуть не менялся.

Все же нельзя отделаться от ощущения, что, раз захватив, Юпитер вас больше никогда не отпустит. А Юпитер их захватил. Потребует большей тяги, чем нужно для отрыва от поверхности Земли, чтобы выбраться из той ямы, которую масса Юпитера вырыла вокруг них.

– Вы держите нашу мишень на прицеле, пока оцениваете это великолепие, надеюсь.

– О, да – я все еще держу его оптическим телескопом. На других сенсорах он то появляется, то уходит.

– Конечно. Использовать магнитное поле Юпитера как экран – игра старая, как космическая преступность.

– Хорошо, что мы захватили его оптически прежде, чем он ушел слишком глубоко в поле.

– Да. Ты уже пытался его коснуться?

– Он не слишком далеко?

– Никогда не знаешь, когда получишь прямую видимость. Это забавная штука. Попытайся.

Байрон кивнул. Он закрыл глаза, расслабил лицевые мышцы, затем открыл глаза вновь. Он концентрировался на далекой точке несколько минут, затем, с легким ворчливым звуком, сжал губы. Пот выступил у него на бровях.

– Легче, Байрон, – предостерег Бестер. – Не перенапрягайся. Я лишь сказал попытаться. Попытаться всегда стоит.

– Сожалею, сэр. Ничего не получается.

– Он слишком далеко, или поставил блок, или то и другое, – сказал ему Бестер. – Не волнуйся. Мы его возьмем.

В то время как Юпитер беспардонно оставался того же видимого размера, точка на оптическом экране быстро росла, становясь все четче. Это был старый корабль, модифицированный астероидный буксир более чем пятидесятилетней давности. Бестер был удивлен, что он вообще летает. Определенно, у него нет шансов обогнать их судно – произведение искусства.

Как и победить в схватке. Когда они были в сотне километров, тот открыл свой единственный орудийный порт и выпустил две ракеты. После того как они расстреляли их в космосе, тот пульнул шахтерским лазером.

– Что теперь? – спросила Тапия от орудийной консоли.

– Мне он нужен живым, конечно, – пробормотал Бестер. – Посмотрите, сможете ли вы заставить этого идиота ответить другим приветствием.