– Покажите сертификат на оружие, – сказала Эрика, не обращая внимания на стул.

– Конечно, – с готовностью проговорил он, поставив ружье у камина и выдвигая кухонный шкаф.

– С ружьем все по закону, – повторила Элспет.

Она сняла с Джозефа мокрое пальто и набросила ему на плечи полотенце. Эрика заметила, что он не выпустил из рук фотоаппарат, даже когда мать снимала с него пальто.

– Как вас зовут?

– Моя фамилия Питкин. Зовут меня Дэвид, а это – Элспет и Джозеф. Я так понимаю, вы не должны были сегодня дежурить? – спросил он, перестав шарить в шкафу, и указал на промокшие и потерявшие форму туфли Эрики.

– Нет.

– Ехали куда-то отметить Рождество?

Эрика только в этот момент поняла, что так и не предупредила Марша, что не приедет на обед. Она проигнорировала вопрос и задвинула эту мысль на задворки сознания.

– Где вы работаете?

– Я часовщик, – ответил Дэвид, стуча по налобной лупе. – Чиню часы – настенные и наручные. Если честно, это, скорее, хобби, которым я стал заниматься после того, как покинул коллегию адвокатов. А, ну вот, нашел, – добавил он, вытаскивая согнутый лист бумаги.

– Вы работали адвокатом? – спросила Эрика с упавшим сердцем.

– Да, тридцать лет.

Эрика взяла лицензию и начала ее проверять.

– Это ружье Элспет. У меня есть свое. Мы любим стрелять. На уровне хобби, разумеется.

– Здесь все в порядке, – заключила Эрика, возвращая ему документ. – Но если стрельба – хобби, почему ружье так легкодоступно?

Элспет оторвалась от созерцания шеи Джозефа.

– Я храню его в кабинете в закрытом шкафу! Я увидела вас в саду, как вы там крались. А у нас район уже не тот, что раньше. Когда-то он был безопасным, а сейчас чуть ли не каждый день в дома влезают, наркоманы шляются. Посмотрите, что вы с ним сделали! У него будет огромный синяк!

– Также хочу напомнить вам, старший инспектор Фостер, о том, что в Британии действует закон, разрешающий применение разумной силы в рамках самозащиты, – заметил Дэвид.

– И она часто вот так размахивает двустволкой посреди дня, если кого-то видит в саду? С моей точки зрения, это перебор, – ответила Эрика.

– Знаете что, я не потерплю, чтобы в моем собственном доме про меня в моем присутствии говорили «она»! – выпалила Элспет. – Я собиралась угостить вас кофе и ореховым тортом в знак того, что больше не держу на вас зла, но теперь, после такого, даже не подумаю.

Макгорри отвернулся, пряча смешок, но Эрике было совсем не до смеха. Больше всего ей сейчас хотелось забрать фотоаппарат, в который вцепился Джозеф, и вернуться на место преступления.

– Обычно суды соглашаются с тем, что наличие угрозы в доме или на прилегающей территории квалифицируется как небезопасная ситуация, – заметил Дэвид. – Суть закона в том, что у человека должно быть право защищать себя, свою собственность и тех, за кого он несет ответственность.

– Жизнь вашей жены и сына ни одной минуты не была в опасности, – перебил его Макгорри.

– Да? А вас как зовут, молодой человек?

– Джон Макгорри, констебль.

– Констебль Макгорри, а почему вы применили удушающий захват к моему сыну? Это было явно вне рамок закона.

– Я не…

– Пожалуйста, не врите. Вы ремнем от фотоаппарата пытались сдавить ему шею. Это противозаконный прием, к кому бы он ни применялся. В былые времена полицейских обучали удушающему захвату, но я бы не сказал, что вы настолько взрослый и опытный, чтобы…

– Я просто… – краснея от раздражения оправдывался Макгорри, но Эрика взглядом заставила его замолчать.