— Возможно…

— Положите его на стол.

— Как погода в Германии? — язвительно спросил Илья.

— Не знаю. Вам, Пересветов, не реализовать этого дела.

— Отчего же? Нынче все продать можно! Был бы товар, а покупатель найдется! Продам за доллары, марки, фунты, за любые пиастры! — с вызовом сказал Илья.

— Я вам предлагаю более высокую цену. Собственную жизнь. В связи с минувшими ночью событиями я ВЫКУПЛЮ вас, Пересветов. Иного выхода у вас нет.

— А отчего бы нам не поторговаться? На вашей совести все-таки труп?!

В лице Лученкова ничто не дрогнуло, и он спросил:

— Чей труп?

— Да как же! Вы ж поначалу полагали, что Всесвятский-Лада оставил «Дельту» своей дочери, чтоб она не маялась в нищете всю жизнь! Подбили Череду, он полез сначала на дачу Всесвятских, а потом — махнул в Крым, за Валентиной. Путного у Череды ничего не получилось, и, чтоб ваши намерения не всплыли, Череда получил приказ на уничтожение Валентины. Ни в каком Париже ваш убийца, понятно, не бывал. Валю убили вы!

Лученков ответил медленно:

— Я не понимаю и половины ваших слов. Вы, Пересветов, мерите всех людей меркой вашей извращенной морали.

— Ах, какая же высокая ваша собственная мораль, Леонид Митрофанович! — с вызовом засмеялся Илья. — Ваша мораль позволила вам спариться с бандитом Куприяновым и войти в его ресторанное дело!

— Я просто защитил свои накопления, — пожал плечами Лученков. — Инфляция и…

— Ага! Деньга уже не пахнут! А потом вы уверовали в реальность мифа о «Дельте» и принялись за ней охотиться! Харламова ведь вы привлекли к этому делу, так?

— Харламов выполнял свои служебные обязанности. Как мог. Но я не намерен вступать с вами в ненужные дискуссии. «Дельту» на стол. И можете быть свободны. Я выплачу ваш долг за это ночное представление. За обман.

— Даже так?

— Даже так.

— И ваша совесть ученого, директора института стерпит подобный сговор с бандитами?

— Вы, Пересветов, других методов не понимаете и не признаете. Это ВЫ вынудили меня на такие поступки! Я неоднократно намекал вам, что «Дельта» нужна институту.

— Не притягивайте сюда интересы института! Теперь нам всем на эту лавочку наплевать! Она скончалась и возродится, когда уже не будет представлять для нас никакого интереса! Вы боретесь за свои выгоды, так и будем это называть! А я сражаюсь — за свои!

— Вы просто игрок, — жестко подвел итог разговора Лученков. — Вы и сейчас торгуетесь, не имея козырей. Ваша жизнь висит на волоске.

— Спасибо вам за создание такой ситуации!

— Благодарите себя.

— Вы меня вовсе до нитки хотите обобрать?! — возмутился Илья. — «Дельта» — это же моя идея! Я ее родил, а Всесвятский разработал! Ну, выделите хоть что-нибудь! Ведь «Дельта» моя последняя надежда на обеспеченную старость! Откиньте хоть какую-нибудь долю! — Илья продолжал с азартом торговаться, ощущая радостное возбуждение от борьбы, в которой у него не было никаких шансов победить. Но борьба — прекрасна и сама по себе! Даже без надежды, без тени на возможный успех.

— Хватит, — прервал его Лученков. — Вы смакуете ситуацию, вам нравятся такие забавы. Где «Дельта»?

— Да не с собой же я ее вожу! В Москве! Поедем в столицу и там рассчитаемся!

— Вас отсюда не выпустят, пока я за вас не расплачусь. Слишком вы здесь нашкодили.