— Да, слышал. В этом деле много загадок.

— Согласен. У меня есть друг, мой бывший однокурсник. Он работает констеблем в Хартфорде и занимается этим расследованием. По крайней мере на данном этапе.

— Он рассказывал что-нибудь интересное?

— Я с ним еще не говорил. У него ни минуты свободной, совсем как у нас тут. Думаю поговорить с ним сегодня вечером, если его вообще отпустят с работы.

Я сделал небольшой глоток пива, зная, что расспрашивать нужно осторожно.

— Что ж, постарайся узнать поподробнее. Дело того стоит.

— Конечно, мне самому интересно. Похоже на бандитские разборки. Хотелось бы знать, кому перешли дорогу эти таможенники.

Похоже, он ничего не заподозрил.

— Одно очевидно: они ввязались в большую игру.

— Вы так думаете? Я считаю, что разгадка кроется в парне, который был с ними. В штатском. Как только наши поймут его роль в этом деле, у них будет мотив, а когда есть мотив, считай, две трети дела готово.

— То, что ты сказал, подтверждает мою точку зрения. Кто бы ни спланировал это убийство, он очень хорошо замел следы. Нужно выяснить, кто стоит за расправой, правда, предъявить обвинение будет сложнее.

Малик кивнул:

— Лучше всего найти человека, который заговорит. Самое верное. В такое дело должно быть вовлечено очень мало людей, и некоторые из них наверняка уже подсели на измену.

Я подумал о Данни. Сможет ли он держать язык за зубами? Я был уверен в нем. Данни знал, на что мы шли, и с радостью ухватился за представившуюся возможность подзаработать. Но Малик был прав. В нашем деле было замешано очень мало людей, и не со всеми я был знаком. Любой из них мог заговорить. Но сейчас уже поздно волноваться об этом. Я был рад, что теперь хотя бы смогу следить за ходом расследования через Малика.

— Так или иначе, будет трудно выследить кого-то из них, — добавил я. — На это уйдет много времени.

— Возможно. Но зато очень интересно. Хотел бы я поболтать с человеком, который сделал это. С тем, кто спустил курок.

— Зачем? Ничего нового ты не услышишь. Скорее всего ему заплатили хорошие деньги, вот и все.

Малик улыбнулся:

— Я уверен, что это заказное убийство — работа сделана аккуратно и профессионально. Но уложить подряд троих человек без задней мысли, просто так, — он щелкнул пальцами, — не каждый сможет. Скорее всего, убийца не был знаком с этими людьми и, скорее всего, они не сделали ему лично ничего плохого.

— Я думаю, что кем бы ни был убийца, он вполне нормальный человек.

— Нормальные люди не убивают друг друга.

Теперь настал мой черед улыбаться:

— Нормальные люди только и делают, что убивают друг друга.

— Не согласен. Многие убийцы производят впечатление нормальных людей, но в каждом из них сидит нечто, заставляющее их делать то, что они делают.

— Ну не знаю. Мне кажется, что не все так однозначно.

Малик пристально посмотрел мне в глаза:

— Вот именно, все однозначно. Убийство есть убийство, и человек, совершивший его, — плохой человек. Тут не может быть двух мнений. Некоторые убийства не так ужасают как другие, но это не значит, что их можно оправдывать. Вне зависимости от обстоятельств.

Я видел, что он верит в то, о чем говорит, и решил, что не стоит особенно разглагольствовать на эту тему. Никогда не знаешь, чем аукнется твое слово и как его потом смогут использовать против тебя. Поэтому я согласился с ним, и разговор потек в другое русло. Мы поговорили немного о том о сем и наконец опять вернулись к сегодняшнему убийству. В конце концов, больше стоящих тем для разговора не было.