— Хорошо, я сформулирую вопрос иначе, — сказал он. — У тебя кто-нибудь есть?

— Нет, Дэвид, — терпеливо ответила она, пытаясь не выпустить гнев наружу, — у меня никого нет. И мне никто не нужен. Мне сейчас не до мужчин.

— Как-то горько это у тебя прозвучало, — сказал он.

— Да нет, — сказала Мэдисон, — на самом деле я просто подумываю о том, чтобы сменить колею.

— Сменить колею? — Брови Дэвида удивленно полезли вверх. — Что это означает?

Мэдисон знала, за какие веревочки дергать, чтобы довести бывшего любовника до белого каления. Дэвиду были присущи два, казалось бы, взаимоисключающих качества, которые Мэдисон терпеть не могла. С одной стороны, он был страшным Шовинистом, а с другой — скрытым мужененавистником.

— Возможно, я подыщу себе подружку, — пояснила она. — Какую-нибудь женщину, которая умеет тонко чувствовать и станет выполнять все мои прихоти.

— Какая же ты испорченная! — изумился Дэвид. — Ты слишком большое значение придаешь сексу.

— Я люблю секс с кем-то особенным, — парировала Мэдисон. — Я считала особенным тебя, но, как выяснилось, ошибалась.

Возле их столика бесшумно возник официант. Он протянул меню и дополнительно — лист со списком фирменных блюд ресторана. Мэдисон заказала слегка зажаренного на гриле морского окуня и салат, а Дэвид из меню фирменных блюд выбрал лазанью с дарами моря и маленькую пиццу «Цезарь».

— Послушай, — заговорил Дэвид после того, как официант отошел, — я признаю, что был не прав. Я совершил колоссальную ошибку, — добавил он, пристально глядя на Мэдисон.

Ей было не по себе. Она уже жалела, что согласилась на эту встречу.

— Знаешь, Дэвид, я думаю, это не было ошибкой. Скорее наоборот. Твой поступок помог мне разобраться в том, что ты из себя представляешь. Если ты способен поступить так, значит, от тебя можно ожидать всего, чего угодно.

— Благодарю, — сухо обронил он.

— Что, правда глаза колет?

Дэвид уставился на нее сердитым взглядом.

— Неужели в тебе нет ни капли сочувствия? Разве ты не знаешь, что я развожусь?

— Нет, я об этом не знала, — сказала она небрежно. — Прими мои соболезнования. Мне казалось, что твоя семейная жизнь складывается удачно. Но как бы то ни было, у меня нет ни малейшего желания выступать в роли психоаналитика и выслушивать твои жалобы.

— Я тебя об этом и не прошу.

— Просишь, Дэвид. Именно об этом ты меня и просишь. А я хочу, чтобы ты понял одно: я согласилась встретиться с тобой только потому, что мечтаю от тебя наконец избавиться. И можешь не сомневаться — так и будет.

— Ну нельзя же так! — проговорил Дэвид, пытаясь положить ладонь на ее руку.

— Перестань! — с раздражением сказала она, отдернув руку. — Не надо этих глупостей!

Сообразив, что таким способом он ничего не добьется, Дэвид поспешил сменить тактику.

— Я читал в газетах о том, что произошло с твоей матерью, — сказал он. — Я знаю, вы не были близки, но все равно это ужасно. Чем все закончилось? Кого-нибудь арестовали?

Мэдисон поморщилась. Дэвид пытается подольститься к ней всеми доступными способами, но у него ничего не выйдет. Теперь он изображает из себя заботливого, неравнодушного друга, но она ничего не станет ему рассказывать.

— Я очень ценю твою заботу, — проговорила она, поглядев на Дэвида и с удивлением отметив про себя, что не испытывает ровным счетом никаких чувств, — но все уже позади, и мне не хочется говорить об этом с тобой.