Однако Джоэл подозревал, что Розарита не из тех, кто спокойно воспринимают критику, но, может, стоит выяснить, на многое ли она готова пойти ради него? Взять да и сказать: «Прелесть моя, у тебя самые классные сиськи в мире, но мне нравится, когда они побольше. На тебе двадцать штук — пойди и сделай их заново».

А стоит ли она вообще двадцать тысяч баксов? Ну уж нет!

Единственной женщиной, которая, по его мнению, стоила таких денег, была Мэдисон Кастелли. Вот это — настоящая баба! И неважно, что природа упаковала ее не так щедро, как какую-нибудь шлюху из стрип-бара. Главное у Мэдисон заключалось не в лифчике, а в голове, и это было именно то, что искал Джоэл. Он хотел женщину самого высокого класса.

Может, ему стоит предпринять в отношении ее какие-нибудь действия? Включить на полные обороты обаяние? Начать интенсивные ухаживания? Или хотя бы позвонить ей для начала?

Может, он и позвонит. Со временем.

* * *

— Спасибо! — сказал Декстер.

— За что? — удивилась Розарита.

— За то, что ты так добра с моими родителями. И вообще, с тех пор, как мы с тобой поговорили, я на тебя просто не нарадуюсь.

— Серьезно?

— Честное слово.

Декстер лежал на спине, подложив руки под голову, и смотрел, как она раздевается. На Розарите уже остались только черные колготки и кружевной лифчик.

— Ложись рядом со мной, поговорим, — предложил он.

Хм-м… С тех пор, как она обвинила его в том, что они не занимаются сексом, все изменилось. Вчера, например, он проявил себя весьма неплохо, да и сегодня, похоже, опять в соответствующем настроении.

Она прыгнула на кровать и улеглась рядом с мужем.

— Хочешь, я обработаю тебя язычком? — спросила Розарита, дразня Декстера языком — высовывая его и снова пряча.

Его покоробила такая вульгарность.

— А не могли бы мы просто полежать рядом, обнявшись? — спросил он.

— Ну, если тебе больше ничего не нужно… — проговорила Розарита, поглаживая его наполовину возбудившийся член.

Через несколько секунд Декстер уже был полностью готов и сгорал от желания, чему Розарита ничуть не удивилась.

— Подожди секунду, сейчас я вернусь, — прошептала она и, вскочив с кровати, побежала в ванную комнату.

Не успел Декстер досчитать до двадцати, как она уже снова лежала рядом с ним. Его снова охватило то же чувство вины, которое он уже испытал накануне. И еще у него было предчувствие, что сегодня она забеременеет.

11

Сламмер скулил, упирался, натягивал поводок — короче, делал все, чтобы привлечь внимание Мэдисон к своей лохматой персоне. Его хозяйка бродила по аллеям Центрального парка уже битых два часа, и он был сыт этой затянувшейся прогулкой по горло. Было очень жарко, и Сламмеру, как любой нью-йоркской собаке, привыкшей к городскому комфорту, хотелось обратно, в квартиру. Хотелось похлебать прохладной водички и завалиться под стол, положив голову на лапы. Сламмер уселся и снова жалобно заскулил, глядя на Мэдисон большими жалобными глазами.

Они умели общаться без слов. «Ладно, ладно, — взглядом ответила псу Мэдисон. — Сейчас пойдем домой». Достаточно ли она ходила по тропинкам парка, чтобы из нее выветрились растерянность и ярость? Удалось ли ей избавиться от демонов, что пожирали ее изнутри?

«Мне двадцать девять лет, — думала она.