Услышанное не укладывалось у Эни в голове.

— Моя мама жива, — повторяла она.

Он присел на корточки рядом с ней.

— Джиллиан не хотела, чтобы ты знала… а я не хочу, чтобы ты меня ненавидела. Я не смогу тебя оберегать, если ты меня будешь ненавидеть.

— Она… где она? Где? Мы сейчас едем к ней?

— Нет. Она в безопасности, но сейчас мы едем не к ней.

— Я думала…

Эни пыталась найти слова, чтобы рассказать, как ей жилось все эти годы с ощущением потери и страха, но слова ускользали от нее.

— Я думала, ее убили. И что ты…

— В то время тебе было лучше думать так.

— Почему? Я чего-то не понимаю. Тогда ты помоги мне понять. Я ведь всю жизнь считала мать убитой, я боялась, что тот фэйри… что ты придешь снова и убьешь нас с Тиш.

Ее щеки были мокрыми от слез.

— Выбор у меня был невелик. Сорша способна видеть лишь тех, чьи жизни каким-то образом переплетаются с ее собственной.

Эни не могла говорить. Она лишь смотрела на Девлина и ждала его дальнейших объяснений.

— Джилл была не настолько важна для Сорши, чтобы привлечь ее внимание… особенно если твоя мать забыла, что у нее есть дети.

Сердце Девлина разрывалось от шквала эмоций, но тон оставался спокойным.

— Либо спрятать, либо убить. Вот такой у меня был выбор.

— Ты спас многих из тех, кого Сорша велела убить?

И вдруг опустился невидимый занавес, отгородивший от Эни чувства Девлина.

— Только тебя.

— И Джиллиан.

— Мне не приказывали убить Джиллиан. А ее исчезновение… заставило Айриэла взять тебя под свою опеку. Кстати, это была идея твоей матери. Она была готова на все, только бы спасти вас с сестрой.

Эни хотелось схватить его за руку и сказать… что сказать? Что, сохранив жизнь Джиллиан, он сделал ее дочери подарок, о котором та и не мечтала. Вторым подарком была ее, Эни, жизнь, не оборванная по приказу Высокой королевы.

Они почти час просидели молча. Потом Эни подняла голову и увидела, что Девлин смотрит на нее.

— Девлин, ты ведь настоящий фэйри. А фэйри может ответить на три вопроса. Таково правило.

— Да, только я уже…

— У меня остался третий вопрос, — перебила его Эни. — Обещай, что ответишь на него.

Девлин не отвернулся и не сказал, что она не вправе требовать от него обещаний. Вместо этого он кивнул.

— Кто же ты, Девлин? Ты знаешь обо мне все. — Она сжала его руку в своих. — Ты видел каждый шаг моей жизни.

Девлин смутился.

— Нет, Эни. Я держался поодаль… Видел тебя только мельком, пока не встретил в «Вороньем гнезде». Я не крался за тобой по пятам. Это… непристойно.

Девлин умоляюще глядел на нее, рассчитывая на понимание. Принадлежащие к Высокому двору всегда проявляли сдержанность в своих желаниях, подчинялись разуму, а не порывам. Чтобы сохранить Эни жизнь, чтобы спрятать ее, чтобы сейчас сидеть рядом с ней, Девлин нарушил все правила своего двора. Это она понимала. Непонятно только, почему он это делал.

— Тебе про меня все известно. И про нашу семью. Мне хочется узнать о тебе.

Эни не выпускала его руки, будто сплетение рук было единственным, что оберегало их обоих, не давая распасться на куски. Она не испытывала телесного голода и не пыталась насыщаться от прикосновения. Сейчас ее терзала жажда понимания.

— Кто ты, Девлин? Ты ведь совсем не такой, каким стараешься казаться.

Ее вопрос вызвал всплеск чувств Девлина, заставивший ее вздрогнуть. Вид у него был испуганный.