|
Благодарю тебя, Господи. Кто сказал, что молитвы никогда не бывают услышаны? Зато в квадрате солнечного света сидел плюшевый медвежонок. Медвежонок был покрыт кровью, словно глазурью. Один стеклянный глаз удивленно смотрел на мир из-под сосулек слипшегося искусственного меха. Я опустилась на колени возле него. Ковер не хлюпал, крови на нем не было. Почему же этот чертов мишка сидит на ковре, весь залитый кровью? Насколько я могла судить, больше нигде в комнате крови не было. Может, кто-то ею просто сюда посадил? Я подняла взгляд на маленький белый комод, разрисованный зайчиками. Если однажды выбрал мотив, то уж не отступай от него ни в чем, таково мое мнение. На белой краске был маленький, но очень четкий отпечаток ладошки. Я подползла ближе и приложила рядом руку, чтобы сравнить размер. У меня небольшая ладонь, маленькая даже для женщины, но этот отпечаток был со всем крошечный. Два, три года, может, четыре. Стены голубые - наверное, мальчик. - Сколько лет было ребенку? - На обратной стороне портрета в гостиной написано “Бенджамин Рейнольдс, три года”. - Бенджамин, - прошептала я, глядя на кровавый отпечаток детской ладони. - В этой комнате нет тела. Здесь никого не убили. - Да. - Так чего же ты меня сюда привел? - Я посмотрела на Дольфа снизу вверх, все еще стоя на коленях. - Твое мнение ничего не будет стоить, если ты не увидишь всего. - Этот чертов мишка будет мне сниться. - Мне тоже, - сказал Дольф. Я встала, с трудом подавив желание разгладить юбку сзади. Трудно даже сосчитать, сколько раз я измазывала одежду в крови и даже не думала об этом. Но только не сегодня. - Это труп мальчика там, в гостиной? - Говори это, я мостила Бога, чтобы это было не так. - Нет, - сказал Дольф. Благодарю тебя, Господи. - Труп его матери? - Да. - А где тело мальчика? - Мы его не нашли. - Дольф помолчал, потом спросил: - Эта тварь могла съесть мальчика целиком? - Ты имеешь в виду - чтобы вообще ничего не осталось? - Да, - сказал Дольф. Лицо его стало лишь капельку бледнее. Мое, вероятно, тоже. - Возможно, но даже у немертвых есть предел тому, что они способны сожрать. - Я сделала глубокий вдох. - Вы не обнаружили никаких признаков срыгивания? - Срыгивания. - Дольф улыбнулся. - Хорошее слово. Нет, после еды эту тварь не тошнило. Во всяком случае, мы ничего не нашли. - Тогда мальчик, вероятно, должен быть где-то рядом. - Есть шанс, что он жив? - спросил Дольф. Я посмотрела на него. Мне хотелось сказать “да”, но я понимала, что ответ скорее всего должен быть “нет”. Я выбрала компромисс. - Не знаю. Дольф кивнул. - Теперь в гостиную? - спросила я. - Нет. - Дольф вышел из комнаты, не говоря больше ни слова. Я пошла следом. Что мне еще оставалось? Но я не спешила. Если ему хочется изображать крутого немногословного полицейского, он может и подождать меня. Вслед за его широкой спиной я завернула за угол и через гостиную вышла и кухню. |
