Как только дверь моего кабинета открылась, я застыла на месте, буквально вросла в пол. Повсюду были вазы с цветами, их запах смешался, и теперь у меня было ощущение, что в кабинете кто-то разбил бутылочку цветочных духов. Внутри меня дернулось разбитое сердце, но я приказала ему успокоиться. Теперь эта история была не про нас.

Я подошла к столу и с особым ― даже излишним ― рвением бросила сумку на пол. Поставила кофе и наклонилась ниже, чтобы прочитать записку от Аманды, которая лежала на моем столе.

«Добро пожаловать в оранжерею имени Донована. Я рада, что ты вернулась, подруга»

Я обвела взглядом букеты, и первым порывом было вышвырнуть их все. Но, подумав, и поддавшись своей слабости, я обошла каждый и вытянула из них карточки. Сев за стол, начала разворачивать каждую по очереди. В них в той или иной форме выражалась просьба связаться с Николасом. Ни слова оправдания, ни извинений. Это ли меня бесило? Или то, что у меня тряслись пальцы, пока я распечатывала каждую следующую?

Я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Так больно, что это тяжело выразить словами. Где-то там, в районе сердца покалывало и тянуло. Когда всю сознательную жизнь не раскрываешься мужчинам и не заводишь отношений, живется легче. И как же чертовски больно, когда наконец решаешь, что настало время наладить личную жизнь, но тот, с кем ты ее налаживаешь, вот так запросто плюет в душу. Ощущение было такое, как будто кто-то внутри ходит по мне с факелом и выжигает все дотла, с особым остервенением проходясь по жизненно важным органам.

Я открыла глаза, снова исполненная решимости. Сгребла со стола все карточки и выбросила их в урну. Потом по очереди вынесла букеты на стол Тони, закрыла к себе дверь и села работать. За неделю дел накопилось немало, так что мне было, чем заняться.

Около половины восьмого офис начал наполняться людьми. Первым я увидела Тони, который смотрел на меня через стеклянную стену. Он кивнул на цветы и вопросительно взглянул на меня. Я пожала плечами, мол, делай с ними, что душе угодно, и вернулась к рабочим вопросам. Без десяти восемь дверь моего кабинета распахнулась и влетела подруга с двумя стаканами кофе. Очень вовремя, потому что свой пустой я только что отправила в урну.

– Привет, ― радостно вскрикнула она, а я подняла на Эм тяжелый хмурый взгляд, и молча покачала головой.

Она свою слегка склонила на бок. Да, подруга, правило восьми часов утра вернулось. Потому что мне нужна тишина. Аманда молча прошла к столу и села напротив меня. Поставила передо мной напиток, заслужив благодарный взгляд. Она достала телефон и начала спокойно пить свой кофе, листая что-то в телефоне, а я продолжила работать, поглощая карамельный латте.

Ровно в восемь-ноль-одну Аманда отложила свой телефон.

– Уже можно? ― спросила она, и я кивнула.

– Привет, Эм.

– Спрашивать, как ты?

Я покачала головой.

– Лучше не надо.

– Ладно. Тогда скажи, как родители.

– Нормально. Папа купил еще одну развалюху, и теперь они с Чедом вечерами пропадают в гараже, чтобы привести ее в божеский вид.

– Ну, твой папа неплохо зарабатывает на реанимации и перепродаже старых машин.

– Да, только маму это бесит, ― с улыбкой сказала я, и губы Аманды тоже растянулись.

Подруга была знакома с моими родителями, и знала, что моя мама часто ворчит. Но не злобно, а потому что просто это в ее характере.

– Правило восьми часов вернулось… ― внезапно сказала Эм.

– Вернулось, ― ответила я на выдохе. ― Мне нужна эта утренняя тишина.