|
Я даже не знаю, почему меня это разволновало; мне вдруг стало как-то страшно, понимаешь? Kaк будто это мой багаж какой-то, и я его теряю. Я не знаю даже, зачем он мне нужен, но мне его жалко, как будто я от этого меньше женщиной становлюсь. Даже вот: как будто если я это все забуду, то получится, что Олег у меня не последний, а первый и последний. Это плохо, что я так думаю? Нет, ну я понимаю, но как-то... И я решила утром, знаешь, я заведу такую тетрадь и все себе запишу, так подробно, как только вспомню: и запах, и привычки, и как трогал, самое такое все. Чтобы это было мое, осталось со мной, понимаешь, и там я всегда буду прежней собой, и они тоже, даже если я растолстею, а они будут уже лысые импотенты. Если Олег прочитает, я даже не знаю. Ну, я не девочка уже, не найдет, не прочитает.
Теория обороны - Ну, внешность мы, конечно, напишем последней, - сказала та девочка, что повыше. - Да, согласилась вторая, а первой мы напишем честность. - Или надежность? - спросила первая. - Нет, сказала Таня, честность. Надежность дело такое, а честность - это всегда приятно. Даже если подведет, например, но скажет об этом честно. - Тогда надежность второй, - сказала Инна. - И еще, деньги мы куда пишем? - Совсем последними, - сказала Таня, - даже после внешности. Высокой девочке явно хотелось как-то возразить, но она постеснялась и написала на красиво оформленном листе: "Деньги", в самом низу, так, что буквы получились слегка приплюснутыми. - Надо было писать не "деньги", а "финансовое состояние", - сказала Таня, - ну да ладно, это же все равно только для нас, поймем. Качели поскрипывали, и ей представлялось, что они с подругой плывут в лодке по заросшей травой маленькой речке. "Под скрип уключин", - подумала она. - Еще куда-нибудь в конец надо написать "родители", в том смысле, кто у него родители, - сказала Инна. - Ну это перед внешностью, - сказала Таня. - Ты в смысле - где работают или какое воспитание у него? - Я в обоих. - Тогда пиши перед внешностью. Инна написала и спросила: еще что? - Ум, - сказала Таня. - Таланты. - Одно и тоже, сказала Инна. Нет, - Таня оттолкнулась ногой, и качели издали протяжный плачущий звук, - нет, ум - это как себя ведет, а таланты - это пение там, математика. Что куда? - спросила Инна. - Что у нас там наверху? "Честность", "Надежность". - Ну вот и пиши: "Ум", а потом - "Одаренность". Не отрываясь от выведения букв, Инна левой рукой почесала коленку, лист выскользнул и упал в траву, девочка соскочила, подняла его, отряхнула с изнанки комочек весенней грязи и села обратно. - Еще "спортивность", сказала Таня. Инна посмотрела на подругу и ухмыльнулась: - Это ты, дорогая, рассматриваешь частный случай. - Нет, сказала Таня, смутившись, - это же и здоровье, и как движется, всякое такое. - Если по серьезному, - сказала Инна, - это как-то не очень важно. - Ну, напиши там поближе к концу. Перед родителями или что там. Инна написала. Посреди списка оставался еще небольшой зазор. - Ну что, все? - спросила она. - Да вроде, - сказала Таня, - из таких главных вещей вроде все. - Ты думаешь, надежно? - Ну, смотри, все надежнее, чем до сих пор. До сих пор мы влюблялись как попало, особенно ты. - Ну уж особенно я! - Ну, прекрати, ты же понимаешь. И все получалось плохо, потому что мы не могли оценить; a теперь можно будет сразу посмотреть, поставить баллы и знать, хоть стоит или не стоит. - Какой у нас проходной будет? - спросила Инна. - А сколько их всего? - Таня изогнулась и заглянула в разрисованный лист. Инна потыкала ручкой в пункты. - Восемь. Ну вот если восемь на пять это сорок, пусть хоть тридцать будет. - Не много? - спросила Инна с сомнением в голосе? - Много? - Taня слезла с качелей и смотрела на подругу печально. - Да нам надо вообще меньше, чем на сорок, не соглашаться! Но такого человека я знаю только одного. Тебе он не подойдет. - У него не сорок, - сказала Инна, - они бедные, он только с папой живет, ты видела их машину? - Ну и что, - сказала Таня, - зато у него за другое надо шестерки ставить. |
