Некогда Иван Грозный тешился тем, что травил опальных монахов медведями. «Царевич Петр» подражал мнимому деду, развлекаясь медвежьей потехой. Пленных дворян сажали в загородку и туда же пускали дикого медведя. Несчастные отбивались от зверя, как могли. Сын боярский Б. Кошкин красочно описал в челобитной грамоте царю, как его «вор Петрушка мучил розными муками на Туле и медведьми травил».{619} Темниковский мурза И. Барашев также побывал в тульской тюрьме в дни осады города, но ему удалось бежать. По словам мурзы, его на Туле «били кнутом, и медведем травили, и на башню взводили, и в тюрьму сажали, и голод и нужду терпел…».{620}

Повстанцы находили различные способы наказания дворян, которые отказывались присягать «Дмитрию и Петру» и сражались на стороне царя Василия Шуйского. Те из местных помещиков, которые имели дворы в Туле, теряли имущество. Найденные на их дворах «крепости» (грамоты) на земли и холопов подвергались уничтожению. Помещики Сухотины жаловались на то, что почти все грамоты из их семейного архива «в московское разоренье и на Туле при воре Петрушке позжены и пойманы».{621}

Тула приковала к себе основные силы армии Шуйского, что облегчило положение повстанцев на окраинах. В то же время осада Тулы привела к тому, что повстанческое движение в стране лишилось руководящего центра. В этот период всего резче проявились такие черты восстания, как его локальность и разобщенность.

Повстанцы удерживали в своих руках огромную территорию. На юге их главным опорным пунктом оставалась Астрахань, самый крупный торговый и военный центр на юго востоке. Количество жителей города достигало 10 тыс. человек.{622} Основную массу населения составляли посадские люди. По росписи 1616 г., в Астрахани было всего лишь 118 дворян, из них «дворян и детей боярских астраханского города» – 52. Гарнизон Астрахани был одним из самых многочисленных. Основу его составляли стрельцы–1186 человек на 1616 г.{623} Восстание посадских людей и стрельцов получило поддержку местного татарского населения. Астрахань стала центром притяжения для вольных казаков с Волги, Яика, Терека и Дона.

Подступившая к Астрахани рать боярина Ф. И. Шереметева не только не смогла овладеть городом, но и сама подвергалась многократным нападениям вольных казаков.{624} Именно поддержка казаков придавала силы защитникам города. Боярин Ф. И. Шереметев писал в отписке царю Василию: «Астроханские люди и юртовские татаровя тебе, государю, бити челом и вины свои принести не хотят, а будет поидеть к Астрохани твоя государева многая рать з большим нарядом, и оне хотят бежать: астроханские люди на Яик и на Дон, а татаровя в Кумыки».{625}

Власти не могли подавить восстание в Астрахани в течение семи лет. Местный воевода князь Д. И. Хворостинин обладал не меньшей властью, чем князь Г. П. Шаховской в Путивле. И тот и другой вынуждены были признать самозванных «царевичей», так как не могли обойтись без поддержки вольных казаков и их предводителей. Шаховской пригласил в Путивль «Петра», Хворостинин признал авторитет самозванного «царевича Августа», выдвинутого волжскими казаками.

Астраханский «царевич» происходил, скорее всего, из беглых боярских людей. В отличие от «Петра» он, видимо, бывал в Москве и знал кое что о жизни царского двора. «Царевич Август, князь Иван» (так именовал себя самозванец) «сказывался» сыном царя Ивана и царицы из семьи Колтовских.{626}

Боярин Ф. И. Шереметев пытался блокировать Астрахань и для этого выстроил острог на о ве Бальчик в 15 верстах от города. Однако он не добился поставленной цели. В тылу у войска Шереметева располагался городок Царицын. 24 мая 1607 г. местный гарнизон поднял восстание против воеводы Ф. П. Чудинова Акинфова. Как писали сыновья воеводы, «царицынские люди, стрельцы и казаки, связав, отослали отца моего к вору в Астрахань…».