– Я этого никогда не говорила. Папа так добр ко мне, – сказала она, усевшись в кресло у камина. – Чрезвычайно добр.

– Но вам до сих пор очень неуютно в этом доме, а ведь вы живете здесь вот уже два года, – печально улыбнувшись, заметила графиня. – Теперь вы чувствуете себя не у дел. Вы испытываете неловкость и оттого, что поменялись со мной ролями, хотя я никогда даже не намекала на это и никогда не стану этого делать. Я ведь спрашивала вас, не возражаете ли вы против моего брака. Я не уверена, смогла бы я выйти замуж за Уильяма, если бы вы стали решительно противиться этой идее.

Ребекка посмотрела на свои руки, которые покоились у нее на коленях.

– Я была рада за вас, Луиза, – ответила она. – И за папу. Так много лет он был один. Полагаю, одиночество его угнетало. И я бы даже не стала пытаться помешать тому, о чем вы с ним договорились. И только когда я вышла замуж, я стала мечтать о доме для нас двоих, а теперь… теперь эта мечта развеялась как дым. Я, однако, предпочла бы не говорить об этом. Люди, жалеющие себя, навевают тоску.

Ребекка не была до конца правдива, когда говорила о замужестве Луизы и графа. В то время она отнюдь не была счастлива таким поворотом событий. Ее глубоко потрясло, когда она наконец поняла, что происходит между ее компаньонкой и графом Хартингтоном.

Луиза была на шесть лет старше Ребекки. Она происходила из дворянской семьи, переживавшей не самые лучшие времена. Луиза была тихой, довольно невзрачной женщиной. И вдруг – так по крайней мере поначалу казалось – она внезапно замыслила стать графиней и хозяйкой Крейборна.

Но теперь Ребекка поняла, что ей не следовало так судить об этом. Не стоило усматривать в происходящем корысть и видеть в Луизе хитроумную авантюристку. Теперь создавалось впечатление, что ее брак можно назвать счастливым. Все стали убеждаться в том, что Луиза и граф по-настоящему любят друг друга. Подтвердилось и то, что Луиза по-прежнему испытывает к Ребекке искренние дружеские чувства.

Какое-то неудобство, конечно, возникло от перемены ролей. До свадьбы графа и Луизы Ребекка была хозяйкой дома. Теперь же она стала проживающей у родственников бездомной вдовой. Впрочем, даже не совсем так. Ей никогда не давали почувствовать себя посторонней в этом доме. Это надо признать. Все остальное было плодом ее воображения.

Но конечно, ее чувство одиночества усиливалось тем, что она потеряла сразу и компаньонку, и свое положение в доме. И всего лишь через год после гибели Джулиана.

– Вскоре вы должны будете снять траур, – мягко сказала графиня. – Уже миновало более года, Ребекка. Вам надо снова появляться на людях. На свете осталось немало замечательных джентльменов, и многие из них – вполне достойные кандидаты на роль мужа. А вы так восхитительны. Я всегда завидовала вашей красоте.

– Может быть, вскоре ваши слова оправдаются, – сказала Ребекка. – Во всяком случае, в отношении траура. Но я больше никогда не могу выйти замуж.

С лица графини внезапно исчезла улыбка.

– О дорогая моя, – сказала она. – Я очень нервничаю. А вы?

Ребекка в недоумении подняла брови.

– Вы, естественно, нет, – со смехом заявила графиня. – К чему бы вам нервничать? Вы не сделали ничего, чтобы навлечь на себя гнев Дэвида.