Эллиот на мгновение задумался, а потом согласился:

— Да, наверное, сказал.

— И как только ты осмелился упомянуть при ней мое имя! — снова вспыхнула Ванесса. Только сейчас она повернулась и посмотрела на мужа полными гнева и боли глазами.

— Виноват, — признал Эллиот. — Поступок действительно безвкусный. Значит, она дала понять, что мы до сих пор любовники? В надежде, что ты не вызовешь меня на откровенный разговор, а позволишь лжи медленно, но верно разъедать ум, сердце и душу? О, плохо она тебя знает, это уж точно! Нет, мы не любовники с тех самых пор, как я обручился с тобой. Честно говоря, не думал, что она способна на подобную подлость, но оказалось, что и я тоже плохо ее знал. Прости. Всем сердцем сожалею, что жертвой резкого разрыва оказалась ты.

— А разве у тебя есть сердце? — неожиданно уточнила Ванесса. — Эту ночь ты провел в моей постели. И в какое-то мгновение мне даже показалось, что я тебе небезразлична. Но утром ты первым делом отправился к любовнице.

— Я не отправился к любовнице, а нанес визит бывшей любовнице, — поправил Эллиот. — И уже объяснил, почему счел необходимым это сделать.

— А почему решил прекратить с ней отношения? — допытывалась Ванесса.

— Потому что я женат.

По лицу Ванессы скользнула тень улыбки.

— Не потому, что женат на мне? Просто женат? О, полагаю, это уже немало. Возможно, подобная позиция даже достойна восхищения. Но вот вопрос: как скоро источник благородства иссякнет и ты заведешь новую любовницу?

— Никогда, — уверенно ответил Эллиот. — Пока мы оба живы, этого не произойдет.

— Наверное, до миссис Бромли-Хейс у тебя были и другие. — Ванесса пристально разглядывала собственные руки, как будто с ними внезапно что-то случилось.

. — Да, были, — подтвердил виконт.

— Разумеется, красавицы.

— Да, красавицы.

— И как же мне удастся…

Он перебил нетерпеливо, раздраженно, даже грубо:

— Достаточно об этом, Ванесса! Достаточно! Я уже говорил, что ты красива, и не лгал. Даже если не доверяешь словам, то наверняка не можешь не верить поступкам. Неужели наши встречи в спальне до сих пор не доказали, что я считаю тебя не только красивой, но и неотразимо притягательной?

Глаза Ванессы наполнились слезами, и она снова отвернулась.

Только сейчас лорд Лингейт понял, насколько глубоко укоренилась в душе жены неуверенность в собственной внешности. Возможно, она и сама этого не осознавала. А в качестве компенсации старательно развивала такие черты характера, как жизнерадостность и интерес к людям. Однако, лишившись душевного равновесия, мгновенно оказывалась беззащитной и легкоранимой.

— О, как ужасно, что эта женщина была твоей любовницей, — наконец с трудом выговорила Ванесса. — Ненавижу ее. Невыносимо даже думать о том, что ты…

— А мне невыносимо думать, что ты была супругой молодого Дью, — перебил виконт, — несмотря на принципиальные различия в обстоятельствах. Наверное, всем нам хочется верить, что тот, с кем предстоит идти по жизни, появляется на пути свежим и невинным, словно младенец, что до нас он вообще никого не видел и не знал. Но ведь это невозможно. До встречи со мной ты прожила на свете почти двадцать четыре года. А я и вообще без малого тридцать. И если бы не та судьба, которая нам досталась, мы не стали бы такими, какими стали. Ты мне нравишься вот такой. И, честно говоря, в последнее время стало казаться, что и я тебе нравлюсь.

Ванесса со вздохом опустила голову.

— Так кому же из них пришла в голову мысль подойти к нам в театре? — спросила она. — Ей? Или Константину?

— Не знаю, — пожал плечами Эллиот.