— Мег ничуть не горевала, если вы об этом, — спокойно ответила Ванесса. — Во всяком случае, не горевала из-за того, что вместо нее вы сделали предложение мне.

— Раздавлен, — вставил виконт.

— Она желает нам счастья, — пояснила Ванесса.

— Вот в это могу поверить, — признался он. — Сестра любит вас безмерно. Но ее наверняка сразил тот факт, что вы принесли себя в жертву на семейный алтарь, как несчастного ягненка.

— Вовсе не намерена выступать в подобной роли, — возмутилась Ванесса. — Собираюсь стать вашей супругой, вашей виконтессой. Увидите, научусь отлично справляться с работой.

— В этом году мне исполнится тридцать, — неожиданно заметил виконт. — Решение жениться вызвано в первую очередь безотлагательной необходимостью завести детей. Мне нужен наследник.

Он пристально посмотрел на невесту.

— О, — произнесла Ванесса, чувствуя, как краснеет. Пальцы ног в полусапожках почему-то поджались. — Конечно, вполне понятно. Особенно если учесть, что когда-то вам суждено стать герцогом.

— А с Дью когда-нибудь заходил вопрос о детях? — безжалостно спросил виконт.

Она покачала головой и прикусила губу.

— Вы сказали, что не девственница, и я поверил. Но возможно, почти девственница?

Ванесса резко отвернулась. Своему голосу она сейчас не доверяла, а потому предпочла наблюдать, как по стеклу медленно, словно слезы, стекают две струйки.

Это случилось всего три раза — то, что называется супружескими отношениями. И два раза Хедли плакал.

— Простите, — произнес лорд Лингейт и положил затянутую в перчатку руку на рукав ее пальто. — Не хотел вас обидеть.

— Вполне понятно, — заговорила наконец Ванесса, что вас интересует, могу ли я иметь детей. Насколько мне известно, могу. Надеюсь, что могу.

— Почти приехали, — сменил тему виконт. — Сейчас за поворотом увидите Финчли-Парк.

Он протянул руку и перчаткой протер стекло.

Взору открылся серый каменный особняк. Он выглядел значительно старше Уоррен-Холла. Солидный, тяжеловесный, с балюстрадой, статуями на крыше и плющом на стенах. Вокруг расстилался газон, однообразие которого нарушалось одиноко растущими деревьями, в эту пору еще не одетыми листвой. Вдалеке паслись овцы — должно быть, на окруженном невысокой изгородью пастбище. А на берегу озера стоял еще один особняк, слишком большой, чтобы его можно было назвать домиком. Точнее всего подходило описание «садовый дом».

В этом поместье не было и намека на современную роскошь Уоррен-Холла, однако Ванессе пейзаж показался мирным, дружелюбным и гостеприимным. Впрочем, последнее из определений напомнило о предстоящей через несколько минут встрече. Она откинулась на спинку сиденья.

— В лучах солнца вид красивее, — заметил виконт.

— Пейзаж и сейчас прелестный, — отозвалась Ванесса.

Когда экипаж остановился возле парадного подъезда, она глубоко вздохнула. К сожалению, сделать это неслышно не удалось.

Виконт подал руку и повел невесту в дом.

Глава 11

В собственной гостиной леди Лингейт выглядела еще более величественной, чем в гостиной Стивена. А может быть, разница заключалась в том, что в Уоррен-Холле она была всего лишь матерью виконта Лингейта, а здесь, в Финчли-Парке, превратилась в будущую свекровь.

Леди Лингейт пребывала в одиночестве.

Она тепло приветствовала Ванессу и подвела к креслу у камина, рядом с тем, из которого поднялась сама.

Виконт Лингейт представил гостью как свою невесту и был отпущен за очевидной ненадобностью.