|
- Поговорить с ней - одно удовольствие. Люси тоже подошла к двери, и мы постояли, пока он не уехал. Я достал из кармана носовой платок и вытер потные ладони, затем закрыл дверь, запер ее на ключ и вслед за Люси вернулся в гостиную. - Надеюсь, что я не сказала ему ничего лишнего, Джей? - озабоченно спросила она. - На тебе лица нет. Но я подумала, лучше сразу сказать ему, что ты занят. - Все нормально, - я присел к столу. - И надо же ему было приехать именно сегодня. - А что такое? Помявшись, я пересказал ей разговор с Саванто. Поначалу я уже решил ничего ей не говорить, но потом передумал. Люси слушала внимательно, зажав руки между коленей, широко раскрыв глаза. - Теперь ты понимаешь, какие могут возникнуть осложнения, - заключил я. - Мы никому не должны говорить ни о Тимотео, ни об его отце, ни о наших занятиях в тире. - А вдруг полиция арестует тебя, если узнает, что ты учил стрелять человека, которому суд запретил брать в руки ружье? - спросила она. - Разумеется, нет. Я всегда могу сказать, что не имел об этом ни малейшего понятия. - Но, Джей, ты же все знаешь! - Доказать это невозможно. - Я тоже знаю. Неужели ты думаешь, что я буду лгать полиции, если меня спросят об этом? Я встал, зашагал по комнате. - Я должен заработать эти деньги. Надеюсь, ты мне в этом поможешь. - И моя помощь будет заключаться в том, что я буду лгать полиции? Я остановился у стола. - Посмотри, - я достал из кармана конверт, вынул из него облигацию, положил на стол. - Посмотри. Люси встала, подошла к столу, склонилась над облигацией. Ее длинные белокурые волосы упали вниз, скрывая лицо. Она выпрямилась, взглянула на меня. - Что это? - Одна из облигаций, о которых я тебе говорил. Она стоит двадцать пять тысяч долларов. Саванто дал ее мне. Я смогу оставить ее у себя, вместе со второй облигацией, если научу Тимотео стрелять. Он настроен серьезно и того же ждет от нас... тебя и меня... нас обоих. - Почему он дал тебе облигацию, если ты ее еще не заработал. - Чтобы показать, что доверяет мне. - Ты уверен? Во мне вновь начало закипать раздражение. - А для чего же еще? - Возможно, это психологический маневр, - в ее глазах мелькнул испуг. - Видишь ли, Джей, раз облигация у тебя, ты не захочешь с ней расстаться. Теперь ты крепко сидишь на крючке. - Ладно, пусть он мне не доверяет, но дает двадцать пять тысяч долларов, чтобы подцепить меня на крючок. Этого и не требуется! Я давно на крючке! Я знаю, как мы сможем распорядиться этими деньгами! И намерен их заработать! Я научу этого парня стрелять, даже если мне придется его убить! Она смотрела на меня, как на незнакомца, затем двинулась к двери. - Уже поздно. Пойдем спать. - Одну минуту, - я нашел ручку, написал на конверте мою фамилию, адрес, номер банковского счета, вложил в него облигацию и заклеил конверт. - Завтра утром, Люси, отвези, пожалуйста, конверт в банк и попроси подержать его там для меня. |
