Наступила напряженная тишина. Шен наклонила голову, как ребенок, которого незаслуженно наказали. На этот раз брат задел ее за живое, и я увидела, как на ее глазах блеснули слезы.

Тишину нарушила я, решившись задать прямой вопрос:

— Мисс Мак-Кейб, вы верите в то, что Адрия действительно толкнула кресло на колесах, в котором сидела ее мать?

Джулиан оцепенел, а Шен подняла голову и посмотрела на меня с укором, который показался тем более тяжким, что был завуалирован мягкостью ее манер.

— У меня нет в этом никаких сомнений. Хотя все это совершенно вас не касается.

— А что же будет с тем молодым человеком, которого держат в тюрьме и собираются судить? Вы готовы пожертвовать им, чтобы уберечь Адрию от лишних переживаний?

— Разумеется! — воскликнула Шен. — Я не намереваюсь рассказывать всем и каждому, что уверена в виновности Адрии. Неужели вы думаете, что я хочу ее погубить? Я хочу ее успокоить, помочь ей.

Безразличие Шен к судьбе Стюарта сделало меня безрассудной.

— Вы считаете, что ее успокаивает вера в то, что мать возвращается под видом кота, чтобы мучить и терзать свою дочь?

Шен смотрела на меня глазами невинного младенца.

— Но, мисс Ирл… что, если это правда?

Джулиан стал кричать на нее, но тут же замолчал. Мне самой захотелось на нее закричать.

Джулиан в отчаянии всплеснул руками.

— Нет смысла обсуждать эти вопросы, Линда. Нас интересует Адрия и ее самобичевание. Которое ты, Шен, всячески поощряешь. Этого ты не можешь отрицать.

— Ничего я не поощряю! — Теперь Шен пришла в ярость, и от ее мягких манер мало что осталось. — Она подбежала ко мне на лестнице в тот день и сказала, что ее мама закричала, потому, что она сделала ей больно. Как я могу этому не верить?

— А я хочу верить в то, — сказал Джулиан более спокойным тоном, — что Стюарт Перриш вошел в ту комнату и толкнул кресло Марго. Хочу верить, что в тюрьме сидит преступник.

Я едва сумела удержаться от того, чтобы выразить свой протест.

— Я знаю, во что ты хочешь верить, — заявила Шен. — И думаю, что ты занимаешь правильную позицию. Хотя иногда спрашиваю себя: а что думает о тебе Стюарт? Все же ты считаешься его другом. Ты привел его в этот дом. Ты помог ему усовершенствоваться до такой степени, что он вот-вот должен был стать чемпионом! И из-за диких обвинений Эмори ты его бросаешь и даже отказываешься навестить. Он слишком горд, чтобы просить тебя о помощи. Он не сделал ни одной попытки обратиться к тебе, но мне интересно, что он о тебе думает.

Я была благодарна Шен за это неожиданное заступничество. Я могла бы сказать им обоим, что думает Стюарт. Могла бы сказать, что он все еще надеется на помощь Джулиана. Но я не должна была этого говорить. Мой инстинкт меня не обманул: Джулиан не придет на помощь моему брату.

Я отвела взгляд от стиснутых на коленях рук и подняла голову; Джулиан пристально смотрел на меня.

— Мы расстроили мисс Ирл, Шен. Извините, Линда. Но может быть, и хорошо, что вы увидели, насколько обострились наши семейные проблемы. Может быть, вы простите нас за то, что мы вели себя подобным образом; мы все очень переживаем, когда дело касается Адрии.

Мне стоило больших усилий овладеть своим голосом.

— Чтобы принести вам какую-то пользу, я должна знать больше, чем знаю сейчас. Из-за чего Адрия поссорилась с Марго в тот день?

Теперь Джулиан проявил признаки раздражения.

— Какое это имеет значение? Давайте не будем ворошить старое. Они часто ссорились. Единственное, что мы должны помнить, — то, что Адрия обожала свою мать, какие бы стычки между ними ни случались.

Шен смотрела на меня, не обращая внимания на брата.

— Я всегда хотела узнать ответ на этот вопрос… но Адрия никогда не хотела об этом говорить, если она вообще помнит причину ссоры.