|
Защита эта была номинальной. Дети — существа жестокие. На переменах Игорька задразнивали до слез, а иногда били с насмешками в мужском туалете, на втором этаже школы. В пятом классе Родищев замкнулся окончательно, создав свой собственный мирок. В нем Игорь был единственным и несвергаемым монархом. В роли же подчиненных выступали… собаки. Обычные дворняги. Теперь, когда Игорю стукнуло тридцать пять, он обзавелся дачкой-халупой в полусотне километров от Москвы. Неподалеку от «фазенды» вырос этакий мини-питомник. В нем Игорь Илларионович растил щенков. Именно собаки и подсказали ему ответ на риторический вопрос «что делать». Он точно понял, ЧТО нужно делать для того, чтобы утолить собственные человеконенавистнические инстинкты и одновременно чувствовать себя абсолютно необходимым другим. Стоило ему обрести эту нужность, как появились деньги. Однако деньги были вторичны. Хотя именно благодаря деньгам — точнее, деньгам и связям — в глубине лесопарка Лосиный остров появился «Приют младших братьев». Своего рода гостиница для бездомных собак. Правда, оформлена она была на подставное лицо — какого-то давным-давно опустившегося бомжа-алкоголика. Обошлась сия услуга Родищеву в жалкие двести долларов — говорить не о чем. Причем он подозревал, что бомж уже год-другой гуляет в райских чертогах. Так что в случае внезапных неприятностей проблема сама собой сводилась на нет.
Игорь Илларионович посмотрел на часы. Пятнадцать минут третьего. Пора. Он достал из шкафа легкую рубашку, брюки и принялся одеваться. Довершили наряд мягкие туфли и недорогой неброский плащ. Перед тем как выйти из квартиры, посмотрел в «глазок» и прислушался. На лестничной площадке безраздельно царствовала тишина. Игорь Илларионович воспринял это как добрый знак. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Родищев никогда не беспокоился на свой счет. В принципе, и свидетели были ему не очень страшны, но береженого бог бережет, как известно. Меньше глаз — меньше знаний. Родищев быстро вышел на лестничную площадку, запер за собой дверь и спустился на первый этаж, так никого и не встретив. Его машина — старенький, но отменно отлаженный «Москвич»-«каблук» — была припаркована на соседней улице. Прежде чем свернуть за угол, Игорь Илларионович еще раз оглянулся, словно бы ненароком, но так никого и не заметил. Хорошо. Он специально выбрал тихий старый район, когда надумал сменить квартиру. Здесь всегда меньше народу, чем в новостройках или в престижном центре. Игорь Илларионович мог позволить себе и то и другое, но ограничился скромной двухкомнатной квартиркой в кооперативной пятиэтажке. Дом стоял в небольшом зеленом дворике. В салоне «Москвича» пахло сыростью и тленом. Игорь Илларионович забрался в салон, запустил двигатель и несколько минут сидел неподвижно, слушая ровный ропот работающего двигателя. На спине и под мышками у него проступили темные пятна пота, но он не обратил на подобные пустяки ни малейшего внимания. Убедившись, что никто за ним не наблюдает, Родищев вывел «каблук» со двора и поехал в сторону центра. Машин на дороге было много, что играло ему на руку. В могучем потоке, тщательно маскируемый густым, как гуталин, дождем, скромный «Москвич» не привлекал внимания. Игорь Илларионович выехал на Ленинградское шоссе и, прибавив газу, открыл окошко. Холодный ветер ворвался в салон, принеся с собой облегчение и ощущение бодрости. Игорь Илларионович полез в карман и достал небольшую цветную фотографию. Положив карточку на приборную панель, Родищев попытался сосредоточиться на предстоящем деле. Его сегодняшняя жертва — молодой, перспективный банкир. Появлялся он на людях только в сопровождении двоих «горилл». Причем, по информации «заказчика», телохранители были достаточно профессиональны. В этом Игорь Илларионович не сомневался. Изучив досье жертвы, он пришел к выводу, что тот — человек неглупый. |
