Глава двадцать четвертая

К востоку, на бывшей окраине Иса, сохранилась рыбачья деревушка Вэйлстрэндс. После потопа жители деревни примкнули к соседнему клану из Озисмии и стали возить свой улов в Аудиарну. Местный рыбак Катто, обозлившись на богов Иса, перешел в христианство.

Экономя на всем, приобрел наконец собственную лодку и назвал ее «Крачка». В море ходил со взрослыми сыновьями Эсуном и Сюрахом. Сравнительно с другими дела их шли неплохо. Рыбаки устыдились, прослышав, что скотты прошли мимо них незамеченными, пусть даже и ночью. Зато как же радовались они, глядя на удиравших врагов.

Решив, что опасность миновала, Катто поднял парус и вышел в море. Сезон подходил к концу. Надо торопиться, пока не начались бури. Ведь нужно обеспечить себя на зиму. «Крачка» не могла ходить далеко и надолго, но они знали, где возле Сена проходят рыбные косяки. Сети там частенько приносили богатый улов. Мало кто отваживался рыбачить в тех опасных местах.

Как только лодка миновала мыс Рах, ветер затих, и с юга поплыл туман. Несколько часов судно их качалось на волнах в полной темноте. Ослепленные рыбаки слышали лишь слабое журчание воды. Холодный влажный воздух пробирал до костей.

Время тянулось бесконечно, а затем сначала слабо, а потом все сильнее зашумела волна.

— Дело плохо, ребята, — сказал Катто сыновьям. — Нас относит куда-то течением. Сколько плаваю, такого еще не бывало.

Он выглянул из-под надвинутого на голову капюшона, стараясь хоть что-нибудь разглядеть в сплошном тумане. За румпель можно было уже и не держаться.

— Похоже, Бог не хочет нас услышать. Молитесь теперь о спасении святому Мартину. Сами себе мы уже не поможем.

— А он увидит нас в этом тумане? Сможет дойти к нам по волнам? — спрашивал отца Сюрах.

— Они все могут, — задрожав, сказал Эсун.

Тьма сгущалась, но все же они разглядели, что лодка их проплывает мимо длинного черного рифа.

— Я отдам морским силам все, что они запросят, лишь бы оставили нас в живых, — воскликнул в отчаянии Катто.

Сказав это, он тут же пожалел о своих словах и хотел исправить ошибку, но в тот же миг налетел резкий ветер, поднял волну, и они ощутили на губах ее соленый вкус. Туман отодвинулся от лодки, хотя тучи затягивали небо по-прежнему. Справа и слева от борта проступили неясные, но могучие очертания. Они становились все ближе.

— Христос милосердный, это же бухта Иса, — закричал Катто. — Как получилось, что мы заплыли так далеко? Ветер несет нас прямо на нее.

— Что будем делать? — прокричал Эсун. Сюрах схватился за висевший у него на шее амулет из моржовой кости и забормотал полузабытые заклинания.

— Старайтесь отойти в сторону, — мрачно ответил Катто.

Молодые люди старались изо всех сил, но увы: «Крачка» не слушалась. Парни работали отпорными крюками, а отец сидел у штурвала. Скалы здесь были не природные. За несколько лет, что прошли со времени потопа, большая часть обломков легла на дно, но все же руины погибшего города до сих пор торчали из воды. Их до сих пор можно было распознать, хотя соленая вода сильно их разъела. Вон там виднеется кусок стены, под которой они когда-то гуляли, а здесь пьяно наклонилась обломанная колонна, чуть подальше статуя уставилась на них слепыми глазами, а за шхерами поднялась груда мраморных осколков. Горло стиснуло, и дело было не только в усталости.

Прилив доходил до своей высшей точки, но в этот вечер всю свою ярость он обрушивал на скалы, а к берегу подходил почти ласково. Лодка заскребла килем о песок.

— Бросайте якорь, — приказал Катто.

— Переночуем на берегу, — сказал он сыновьям.