— Подозреваю, что и дело наше будет такого же свойства.

Улыбка прорезала глубокие складки под саблевидным носом.

Глабрион энергично закивал, при этом толстые щеки и двойной подбородок мелко задрожали.

— Мы слишком долго откладывали это удовольствие. А вы, я вижу, догадались, о чем будет разговор?

— Ну, судя по той информации, какую вы от меня затребовали, и как осторожно…

— Ваш материал я уже переварил.

Бакка невольно глянул на огромный живот Глабриона и поднял брови, впрочем, так, чтобы губернатор не видел.

— Я выжидал, — продолжил Глабрион. — Вы же знаете, я осторожен. И хотя Божья кара, наконец-то, обрушилась на порочный Ис, ресурсы злодеев еще не исчерпаны. Я должен был действовать наверняка. Теперь пришло время. Необходимо выработать стратегический план. Наша задача — завершить то, что начал Господь, и уничтожить Грациллония, которого спас не иначе, как сам сатана. Вы согласны?

— Это было бы неплохо, — сказал Бакка в свойственной ему сухой манере. Ему не понадобилось ничего добавлять. Они с Глабрионом могли бы сделать совместное заявление, хотя бы такое: «Он многие годы противился нам, хитрил, сумел расположить к себе народ Арморики, так что авторитет его теперь не только выше нашего, но даже превосходит авторитет римских правителей. К тому же еще и франков сокрушил — а мы так надеялись, что они избавят нас от него, — а потом и перед преторианским префектом в Августе Треверорум сумел оправдаться в ответ на наш иск. И что же в результате? А в результате он еще и повышение по службе получил: его назначили трибуном. Да он у нас в печенках сидит!»

— Это справедливо, — настаивал Глабрион. — Жизненно необходимо. Если мы позволим ему отстроить деревню, которую он затеял, там опять повторятся прежние безобразия. Неподчинение. Разлагающее влияние на всю провинцию. Язычество. Черная магия.

— Неужели вы полагаете, что кучка жалких беженцев представляет такую угрозу?

— Ну, положим, не сами по себе. А если Грациллоний станет во главе… нет, мы должны положить конец такой наглости.

Бакка погладил подбородок.

— Лишившись его, колония Иса, скорее всего, прекратит свое существование.

— Я надеюсь на это. Людей тогда можно будет перераспределить.

— Вы хотите сказать — рассеять.

— Это было бы самым разумным выходом из положения. Как вы полагаете? Их надо опустить с небес на землю, учить покорности, спасать их души. И это, скажу я вам, святая работа.

Бакка нахмурился, уставившись в пространство.

— Во всяком случае, нелегкая, — пробормотал он. — Грациллоний там довольно крепко устроился. Он со своими помощниками получил официальное разрешение на временное поселение. Апулей, трибун Аквилона, организовал все вместе с преторианским префектом Арденом. И нас не спросили. Апулей к тому же еще и сенатор. У него связи в самых высоких кругах. Сейчас там готовят документ о постоянном поселении. И я очень сомневаюсь, что его заблокируют. Я узнавал: сам Стилихон неравнодушен к Ису.

— Как же это может быть?

— Этих людей ввели в заблуждение. Сатана, что ли, нашептал им во сне. Во всяком случае, факт остается фактом. Нам нужно еще принять во внимание довольно большое количество людей низкого звания. Ветераны Максима обязаны Грациллонию домами. А бывшие багауды в случае провокации могут вернуться к старому ремеслу. У нас и без того полно неприятностей. Только бунтов нам не хватало. Империя тогда спросит с нас.

— Благодарю вас. Я не так глуп, — раздраженно ответил Глабрион. — Разве я не понимаю, что мы должны действовать осторожно? Но нам нужно задействовать инструменты.