Я хотел было ответить очередным резким отказом, но в моей голове раздался знакомый голосочек:

    -   Ты чего ребят обижаешь? Они не переживут отказа, пусть с нами идут.

    -   Вот от тебя такого легкомыслия я не ожидал! - возмутился я. - Они же могут погибнуть!

    -   А я не ожидала от тебя такого занудства! - фыркнула невестушка. - Помнится, раньше ты таким не был.

    -   Я не занудный, а рассудительный, - огрызнулся я, - нельзя совершать поступки, пока не просчитаешь, к нему они могут привести.

    Судя по тому, как округлились глаза Селистены и приоткрылся ее рот, на этот раз я переплюнул сам себя. И откуда только такие бредовые мысли могут возникать в моей голове?! Это у меня-то, человека, который всю свою сознательную (и несознательную тоже) жизнь поступал с точностью до наоборот? Никогда не прощу Золотухе, что она довела меня до такого состояния.

    -  Мы даже можем отказаться от сыра, - подозрительно шмыгая лохматым носиком, еле слышно проговорил Тинки.

    -  И обязуемся ежедневно обеспечивать вас свежей крольчатиной.

    Это был удар ниже пояса. Как и следовало ожидать, в моей голове тут же прорезалась Селистена:

    -   Даромир!

    -   Что, любимая?

    -   Ты что, и после этого запретишь им следовать с нами?

    -   Да пойми ты, это слишком опасно.

    -   Запретишь или нет?

    -   Запрещу.

    -   Даже если я тебя очень попрошу?

    При этом моя невеста улыбнулась мне такой обольстительной улыбкой, что у меня мурашки побежали по спине. Эх, лучше бы блохи побежали, я бы не маялся дурью. Но домашние насекомые мои мольбы игнорировали, и меня всё больше и больше засасывала Золотухина сущность.

    -   Ты ведешь себя как маленькая, пора бы и повзрослеть.

    Селистена вспыхнула, надула губки, вздернула носик и, вложив в голос всё свое скрытое ехидство, ответила:

    -   Как же мне не хватает старого Даромира.

    Эх, солнышко, если бы ты только знала, как я сам по себе соскучился! Ну почему я не вселился, как и раньше, в Шарика? Сейчас был бы нормальным человеком.

    -  Нет! - отрезал я уже вслух, стараясь не смотреть на то, как васильковые глаза наливаются огромными слезами, а обладательница конопатого носика надула щеки. - Значит, так, Селистена сейчас вас накормит, даст с собой припасов, и прощайте.

    После такого приговора мохнатые не выдержали и разрыдались. Вы когда-нибудь видели, как рыдают луговые спиногрызы? Вот лучше бы и я не видел. Два представителя самой нестандартной нечисти на свете встали на задние лапы, обнялись и разразились таким ревом, что равнодушным мог остаться разве что камень. Слезы размером с крупный горох выкатывались из васильковых глаз, пробегали по ухоженной шерсти и со звоном падали на палубу.

    Мое материнское сердце готово уже было разорваться, но, к счастью, его опередила блоха, которая укусила меня где-то в районе лопатки. Уф, ну наконец-то! Теперь можно некоторое время побыть самим собой.

    Наверное, с моим внешним обликом в этот момент тоже что-то произошло, и первым среагировал, конечно, маленький милый человечек с рыжими волосами. Она бросилась ко мне, сладко чмокнула в нос и ласково потрепала за ухом.

    -  С возвращением, - мурлыкнула она мне на ухо. - Стыдно признаться, но я по тебе скучала.