Во старичье дает! Интересно будет взглянуть на влюбленного Антипа.

    -  А я сразу сказала: нечистое тут дело, - с чувством продолжала свой рассказ Селистена. - Ну не может такого быть, чтобы все разом с ума посходили из-за юбки.

    Да может, может, подумалось мне. Мужчины вообще падки на красоту, особенно если это красота женского тела. Вот я другое дело - для меня, кроме моей остроносенькой, женщин не существует, одна она и есть. Раньше я, конечно, был не такой щепетильный, но теперь - ни-ни. У меня ныне не сердце - кремень! Ни одна не проскочит. Я теперь не малец неразумный, а серьезный колдун, который вот-вот обзаведется семьей со всеми вытекающими из этого последствиями.

    Между тем Селистена продолжала сыпать сомнительными, с моей точки зрения, доводами в пользу своей теории женского заговора. Тут мне стало скучно, всё было ясно как белый день. При описании этой Сантаны боярышня так нервничала и горячилась, что вывод напрашивался сам собой - в ней говорила банальная женская ревность.

    Ладно, доберусь до города, а там разберусь, так ли уж дамочка хороша, как следовало из разговора.

    Хотя лично для меня ее внешность не имеет абсолютно никакого значения. Если ночное нападение на мое солнышко дело ее рук, то никакая красота не спасет от моего праведного гнева. Тоже мне нашли моду к рыжим девицам всякую пакость в спальню подсылать - то спиногрызов, то пробышей!

    Наконец-то моя невестушка выдохлась, завершив свое эпическое повествование весьма эффектной фразой:

    -  Кошка она облезлая, а не княгиня. Это она ко мне ночью тварей подослала за то, что я ей на приеме язык показала.

    Теперь вы понимаете, за что я ее люблю? Правильно, за удивительную непосредственность и доброту.

    -  А зачем ты ей язык показала? - скромно поинтересовался я.

    Вместо ответа она сверкнула испепеляющим взглядом и отвернулась, словно штандарт вздернув свой очаровательный носик. Глядя на бушующее негодование моей ненаглядной, я невольно улыбнулся. Однако мои старички оказались настроены серьезно.

    -  Скажи, а какого цвета у нее глаза? - весьма обеспокоенным тоном спросила Серафима.

    -  Зеленые, а что? - встрепенулась Селистенка.

    -  Зеленые… - протянула моя кормилица и вопросительно взглянула на Серогора.

    Белый колдун нахмурился, огладил свою густую бороду и после многозначительной паузы сказал неуверенно:

    -  Думаешь, опять она?

    -  Возможно, - с явной неохотой предположила ведьма.

    -  Кто она? - тут же влез я.

    Сима презрительно фыркнула, демонстративно встала из-за стола и подошла к окну. Дальше расспросы были абсолютно бессмысленны. Уж я-то свою уникальную ведьму хорошо знаю: тема была закрыта окончательно и бесповоротно.

    В комнате повисла гнетущая тишина. К счастью, ненадолго - нарушил ее Серогор, обратившись к Селистене:

    -  Пора возвращаться назад, как бы твой батюшка не спохватился.

    Скажите, какие мы нежные! Ну спохватится, ну понервничает немножко, ему это даже полезно будет.

    -  Ничего не бойся, живи как жилось, - продолжил Серогор.