-  А я ребенок или, может быть, больная? - взвилась рыжая.

    -  Тебе видней, - отмахнулся я, - выбирай на вкус.

    -  Значит, ты хочешь сказать, что собираешься жениться на ребенке или на больной? - не унималась мелкая.

    -  Если так дальше пойдет, то жениться придется на больном ребенке, - не смог удержаться я.

    Конечно, тут же по комнате пронесся небольшой ураганчик под названием «Селистена в ярости». А я прихлебывал медовуху и любовался ее красотой. Она и так-то у меня просто прелесть, а вот когда в ярости, становится совсем неотразимой. Сколько страсти, экспрессии, эмоций! А как пылают конопушки на вздернутом носике! Век бы любовался, но лучше не перегибать палку, а то вполне реально можно схлопотать моим же посохом по загривку.

    После такой маленькой встрясочки мы втроем налили по плошке и, подняв тост за «прекрасных дам», опустошили посуду.

    -  Она очень даже приятная, - после некоторого раздумья призналась Селистена.

    -  А я тебе о чем всегда твердил? - возмутился я. - Была бы неприятная, я бы ее не пил. Кстати, давайте еще по чарочке.

    -  Хватит, - обломала меня Матрена. - Надо Фролу с Федором оставить. Странно, что их до сих пор с нами нет.

    -  А где они вообще? - больше для поддержания разговора поинтересовался я, с вожделением глядя на кувшин.

    -  Не знаю, - почесав затылок, выдала Матрена, - вроде тут были, а потом словно испарились.

    -  Ладно, начнем ужинать - тут же появятся.

    Колокольчик опасности заверещал словно ненормальный, но было уже поздно. Я ощутил, что мое гибкое, тренированное тело словно оцепенело. Единственное, что я успел сделать, так это лечь на пол. После этого вообще потерял контроль над собой. Помнится, когда-то давно, с помощью какого-то пойла, меня обездвижил коварный вампир-романтик Беня Вийский. Только тогда меня еще пробило на смех, а сейчас голова оставалась ясной и чистой. Чего не скажешь о лапах и остальных органах движения.

    -  Девчонки, а вы как себя ощущаете? - полный дурных предчувствий, спросил я у присутствующих дам.

    -  Никак, - охнула Матрена и тоже сползла по стеночке на пол.

    -  Я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой, - подала голос Селистена.

    Она, в отличие от нас с Матреной, не успела опуститься, так и осталась стоять рядом со мной с посохом в руках. Этот самый посох слегка касался и моей лапы.

    -  И я не могу, - пришлось сознаться мне. - Шарик, а ты как?

    Пес, словно проверяя свои возможности, повертелся на месте, повилял хвостом и пожал плечами. Мол, вроде всё в порядке.

    -  Всё ясно, нас отравили медовухой.

    -  Я всегда говорила, что медовуха - яд! - заверещала рыжая. - Ну надо же, в кои веки попробовать хмельной мед - и так отравиться.

    -  О достоинствах и недостатках медовухи мы поговорим как-нибудь потом, - отмахнулся я от занудства Селистены. - Сейчас надо понять, кто нас отравил?

    -  Я, - послышался спокойный голос, и в дверь вошла Сантана.

    Несмотря ни на что, должен признать, что княгиня выглядела просто великолепно. Черное бархатное платье чудесно сочеталось с зелеными глазами и придавало и без того идеальной фигуре ведьмы особый шарм. Хотя очень уж идеальная она получилась, словно кукла, которую сделал какой-то искусный мастер.