Я приготовился к своему роковому прыжку, но тут краем глаза заметил черную тень, и в последний момент кто-то весьма солидного размера отбросил меня в сторону. Очутившись на земле, я резко оттолкнулся лапами и столкнулся нос к носу… с Шариком. Причем в буквальном смысле этого слова. Носы у собак наиболее уязвимые части тела, так что наше столкновение не осталось не замеченным ни для него, ни для меня.

    -  Ты чего под лапы лезешь?! - потирая разбитый нос, поинтересовался я. - И потом, с какой это стати ты жив?

    Ошарашенный моим вопросом, Шарик пожал плечами.

    -  Ну в смысле я же слышал, как ты визжал. Мы все подумали, что тебя братья-предатели зарезали.

    -  Они не предатели, - раздался за моей спиной голос Симы. - Во всяком случае, делали это не по своей воле.

    Я мельком взглянул на Фрола и Федора и отметил, что вид у ратников очень уж несчастный. Видеть такое выражение лица у шутников и балагуров было, мягко говоря, непривычно.

    -  Даромир, ты того… - начал Федор.

    -  Этого… - внес свой вклад в разговор Фрол.

    -  Если хочешь нас покарать…

    -  Так мы сопротивляться не будем…

    -  Поделом нам…

    -  Сами не понимаем, что это было…

    -  Но готовы, по всей строгости закона…

    Всё, они меня окончательно запутали.

    -  Сима, ты-то мне можешь объяснить, что произошло?

    -  Могу, - улыбнулась кормилица. - Сантанина работа. Княгиня большой мастак на такие штучки, она на ребят особое заклинание наложила. И даже несмотря на это, они умудрились сопротивляться. Когда я во дворе появилась, они стояли рядом с Шариком и решали, как бы и выполнить указания Сантаны, и Шарика не погубить. Я мигом сняла действие заклинания, и ребята наконец осознали, что с ними было в последнее время.

    -  А Шарик почему визжал? - не унимался я.

    -  Я ему на лапу случайно наступил, - потупившись, признался Фрол, - но у пса прощения я уже попросил.

    -  Я тоже, - поддакнул Федор, - на всякий случай.

    Услышав, что в этой дурнопахнущей истории виновато колдовство, а не банальный подкуп, я испытал огромное облегчение. Слишком уж не хотелось верить, что ребят прельстила звонкая монета и под воздействием золота они забыли и о дружбе, и о долге, и о чести. А коли так, то прямо гора с плеч.

    -  Ну так что? - уставился на меня Федор.

    -  Что? - не понял я.

    -  Когда карать нас будешь? - обреченно пояснил мысль брата Фрол.

    Я хотел было просто рассмеяться, но тут заметил, что на меня внимательно смотрят все присутствующие, причем с самыми что ни на есть серьезными лицами. Интересно, они что, и вправду думают, что примусь карать направо-налево? Ну нет, во-первых, Сима мне всё объяснила, а во-вторых… Где я еще возьму таких классных собутыльников? Да и песнь о подвигах Даромира они исполняют лучше всех. Решено, выношу оправдательный приговор. Но огласить его надо с серьезным выражением на моей лохматой, рыжей физиономии.

    -  Не буду я вас карать. Лучшим судьей для вас будет ваша собственная совесть. Если вы не виноваты, то и суд будет несуровым, а если виноваты - суд будет строгим.