|
Свежий покойничек, значит. Не протух еще. Вкуснее будет. «Вкуснее»? Что за хрень?! Борису сделалось не по себе. Надежда на мирные переговоры рассеивалась как дым. Их что же, каннибалы какие-то выловили? Или это шутка такая? Тупая… — Ну так че, вскрываем консерву? Нет, видимо, не шутка. Разговорчики, доносившиеся снаружи, нравились Борису все меньше. Неужели эти дикари в самом деле готовы сожрать труп из гроба? — Валяй. Открывай. Под крышку вошел заточенный металлический штырь. Борис, спасая глаза, откинул голову назад. Лег затылком на мокрый пластик. Замер. Штырь провернулся. Крышка поддалась. И наверное, поддалась легче, чем ожидалось. — Оба-на! А тут уже открыто, — В голосе говорившего прозвучало изумление на грани шока. А крышка контейнера немного сдвинулась. Борис решил не торопиться и не выскакивать сразу, как черт из коробочки, а до последнего косить под покойника. Сил оставалось немного, и их следовало расходовать экономно. Сейчас разумнее немного выждать, узнать, с кем имеешь дело, понять, сколько вокруг потенциальных противников и где они находятся. — Да их тут по ходу двое! Парень и девка вроде. А я-то думаю, чего так тяжело! Возле гроба тоже стояли двое. Только двое. Уже неплохо. И точно — дикие. Всем диким — дикие. Грязные, заросшие, вонючие. Вот уж по ком тресовозка плачет! — Голубки, мля! — хмыкнул один, — Это что ж, выходит, городские жлобы теперь своих трупаков парами хоронят? Типа, дешевле обходится. И глянь-ка на них: как живые, что один, что другой! Неплохо сохранились, а? — Охренеть! — коротко и емко подытожил второй дикарь. За время этого непродолжительного диалога Борис успел из-под прикрытых век разглядеть обоих. У одного, плотного и кряжистого, в руках был топор-колун на длинном топорище. Огромный, тяжелый такой топорик. Одного удара им будет достаточно, чтобы размозжить человеку голову. Другой, длинный и худой дикарь, вооружен подобием копья. Арматурный прут в человеческий рост. На две трети — обмотка изолентой, чтобы не скользила рука. Заостренный конец… Ага, вот этой заточкой, похоже, и вскрывали гроб-консерву. Чернявая застонала прямо в ухо Борису. Очнулась! До чего ж не вовремя! Тихий стон девушки в контейнере прозвучал как трубный глас. Дикари отшатнулись. — Ни хрена себе! — растерянно пробормотал тот, что держал арматурину, — Телка-то жива! — Ну и хорошо, — глумливо гоготнул другой, — Значит, мясцо свежее. И развлечься с этим мясом можно будет. Сначала… Отпали последние сомнения в том, какая участь им уготована. Борис, все еще закрытый крышкой по грудь, незаметно для диких шевельнул рукой. Пальцы нащупали шершавую внутреннюю поверхность пластика. Теперь одно движение — и крышка откроется полностью. — Парня проверь, — приказал дикарь с топором. Видимо, в этом тандеме он был лидером, — Ткни заточкой. Дикий с арматурным копьем чуть наклонился над контейнером. Поднял руку, занося металлический прут. Острие было направлено в голову Бориса. Дикарь, похоже, вовсе не собирался выяснять, жив Борис или нет. Он намеревался пробить ему череп. Медлить больше было нельзя. Борис толкнул крышку. Вскочил… Замешательство диких длилось недолго. Но и этого времени ему хватило, чтобы оказаться на ногах. — Слышьте, мужики, может, договоримся, а? Однако мужики договариваться не хотели. — Т-твою ма-а-а!.. — первым опомнился дикий с топором. Дикарь бросился на Бориса, целя топором в голову. Рубящий удар был мощным, но такие сильные удары предсказуемы. |
