— А когда женское сердце стучит быстро-быстро, я очень хорошо знаю, о чем она думает в этот миг. Более того, в такие моменты я даже знаю, чего ей хочется.

Сабрина в волнении приоткрыла губы — ей вдруг почудилось, что сердце ее бьется все быстрее и быстрее.

— Поверьте, мисс Фэрли, у человека множество таких чувствительных мест. Вот, например…

— Прекрасная галерея, Рис, — раздался голос Уиндема. Художник вел под руку синьору Ликари. Значит, к тебе вернулись все скульптуры и статуи?

— Все до единой, — подтвердил Роуден. — Уиндем, а ты знаешь, что сегодня полнолуние?

— Нет. Ну а ты как узнал об этом?

— Мисс Фэрли сказала. А она, как известно, никогда не ошибается.

Уиндем с веселой улыбкой взглянул на девушку: — Вы действительно разбираетесь в таких вещах? Сабрина немного смутилась.

— Ну… видите ли, в нашем садике каждое полнолуние мы собираем разные травы. Поэтому я хорошо знакома с лунным календарем и фазами луны. А травы… Наша соседка миссис Дьюберри советует собирать их именно в это время. В полнолуние травы обладают наибольшей силой, тогда в них больше всего полезных веществ.

Возникла неловкая пауза, потом Софи с презрительной усмешкой проговорила:

— Чего только не услышишь, общаясь с провинциалами. Похоже, они знают все на свете.

— Можете не сомневаться, — кивнула Сабрина. — Кое-что в провинции действительно знают.

Граф вдруг улыбнулся и проговорил:

— А ведь считается, что полнолуние — лучшее время для поэтов. При полной луне их непременно посещает вдохновение.

— О, Рис, почему же ты раньше молчал?! — воскликнула Софи. — Я бы непременно это учла! — Певица прикоснулась к рукаву графа и рассмеялась своим серебристым смехом. Потом перевела взгляд на Сабрину и с некоторым смущением пробормотала: — Боже мой, мисс Фэрли… мне кажется, у вас жар. Как вы себя чувствуете? Может, мы утомили вас? — В интонации ее голоса, невероятно, слышалось участие.

Сабрину рассмешила мысль о том, что небольшая прогулка по залам дома могла кому-то показаться утомительной. Но известно ли певице как тяжело порой живется бедным людям?

— Благодарю вас, синьора Ликари, за вашу заботу, но, поверьте, я нисколько не устала.

Обращаясь к Софии, Сабрина краем глаза заметила, что граф едва заметно улыбнулся. «Интересно, о чем он сейчас думает? — спрашивала себя девушка. — Над кем смеется — надо мной или над певицей?»

На этом осмотр особняка закончился, и Сабрина, чтобы остаться наедине со своими мыслями и не спускаться к обеду, придумала отговорку — сказала, что у нее опять разболелась голова. Поэтому обед ей принесли в спальню.

А через некоторое время тихонько выбралась из своей комнаты и направилась в библиотеку. Ей казалось, что за чтением какой-нибудь книги она быстрее забудет навязчивый образ — руки графа, совершавшие медленные и завораживающие движения, руки необыкновенно изящные, подвижные, всезнающие…

Сабрина провела пальцами по кожаным корешкам книг. Это были книги, посвященные истории, философии и религии. Все они были написаны великими мыслителями прошлого, и любая из них могла бы отвлечь ее от мыслей о лорде Роудене.

А может, взять что-нибудь из поэзии? Она перевела взгляд на соседнюю полку. Йейтс, Байрон, Вордсворт…

Распутник.

Распутник? Сабрина в изумлении уставилась на зеленый корешок книги. Она точно знала: вчера и позавчера этих стихов здесь не было. Или она каким-то образом их не заметила? Немного помедлив, Сабрина сняла с полки томик в зеленом кожаном переплете с золотым тиснением.