- Все будет происходить именно там. Мы не трахаемся за его пределами. Никогда. Правда, с тобой я уже нарушил это правило. Но после Бостона, мы должны будем держать себя в руках.

- И как все будет происходить?

- Позволь мне еще раз повторить. Мы не трахаемся за пределами клуба в Вашингтоне. Это значительно сокращает риск быть пойманными. Я не прихожу к тебе домой. Ты не приходишь ко мне. Никаких страхов по поводу прессы.

Я колебалась, соглашаясь на его предложение, пока он не заговорил о доме.

- Ты хочешь сказать… Ты не можешь... - Так вот значит, где он приобрел свои умения трахаться как дикарь… но вот только он - Сенатор Соединенный Штатов. Тут что-то не сходится. Он должно быть шутит!

- Что ты хочешь знать? - Он говорит абсолютно серьезно. Его глаза стали стеклянными. Крепкое, зеленое стекло.

Просто скажи это:

- Ты говоришь о секс-клубе? - Эти слова еще ни разу не срывались с моего языка, но, похоже, сейчас самое время. Поэтому идея, хоть и призрачная мысль о секс-клубе и нашей причастности к нему, даже и не мелькала в моей голове. Я была ошеломлена. И это беспокоило.

Его уверенная, почти волчья ухмылка вернулась, и становилась шире, но его глаза не отпускали меня.

- Это не просто секс-клуб. Как я уже сказал, он закрытый.

Я поерзала, ошарашенная и ляпнула, не подумав:

- Только ты и я? Вот это эксклюзивно.

Он нахмурил брови и покачал головой.

- Есть разные понятия эксклюзивности. У Дома крайне элитное покровительство.

- Это не делает его закрытым. Беннетт, по мне, это место для развлечения богатых мужчин.

- Ты видишь только черное и белое, и в опровержение твоих слов скажу, там довольно много женщин, и они члены клуба. - Он опускает голову, немного опустив глаза, но его взгляд все также непоколебим.

- Надо же. Ты мог бы говорить конкретнее, но ты увиливаешь от ответа. Я задаю вопрос, ты на него отвечаешь, и ни словом больше. - Мы не разрываем зрительный контакт, и напряжение нарастает. Он смотрит мне в глаза, будто заглядывает прямо в душу. - Неважно с толпой или без. Не отходи от темы, и объясни все, во что ты меня втягиваешь. - Я выдыхаю и опускаю глаза. Мы давно перешли черту дозволенности, и все быстрее утопаем в этом безумии!

- Ладно. Хорошо. Там есть покровители, - ответил он, но не объясняя.

Покровители? Элита? Это своего рода игра? Я смотрю на него и вновь ловлю его взгляд.

- Сколько там людей - покровителей? И кто они?

- По последним данным 110 человек. Но никаких имен. Я не могу раскрывать их личности.

Я прикрываю рот рукой, готовая закатить глаза, но не делаю этого. Пока.

- И почему?

- Если ты спрашиваешь, будет ли твоя личность также скрыта, то мой ответ «да». По правде говоря, люди присутствуют в клубе, но не говорят. Это запрещено. Поверь мне, там много людей со связями. Наш клуб ориентирован на влиятельных людей. Никто не будет видеть конфиденциальное соглашение с моим партнером, и оно будет у меня. И мы знаем всю информацию о приходящих поиграть. Ты сразу все поймешь, как только окунешься в эту атмосферу.

- И ты, и твои партнеры знаете все обо мне? - Если это правда, то они все знают, что меня включили, так как я его интерн.

- Если честно, то да. Но ты под запретом… за исключением меня конечно.

- О, ну конечно. Твое собственничество сложно не заметить.

Он наклонился и нежно поцеловал меня в губы.

- Так ты согласна или нет?

- А есть еще варианты? - Я начала заикаться, боясь принять решение. - Потому что мне возможно нужен стимул.

- Так не получится. Ты должна решить сама. Либо ты бросаешься в омут с головой, либо отходишь в сторону. Третьего не дано.

- Я боюсь. Когда я должна принять решение?

- Прямо сейчас.

Так серьезно и так быстро, но рядом с ним я понимаю, что собой представляет его жизнь.